Доклад священника Алексия Хотеева на конференции «Религия и образование в светских обществах: опыт, проблемы, перспективы» Институт Философии Национальной Академии Наук Беларуси. 27 мая 2014 г.

Как известно, трактовка исторических сюжетов во многом определяется изменениями в общественном сознании. За последние годы можно заметить позитивные сдвиги в освещении вопросов церковной истории на страницах учебной литературы в нашей стране. Например, не акцентируется больше утверждение советской историографии о Церкви как «безжалостном эксплуататоре народных масс» и т.п. [7, с. 20]. Вместе с тем, учебные пособия для средней и высшей школы содержат немалые «шероховатости», вызванные недостатками как концептуального, так и терминологического характера. Хотелось бы с церковной стороны обозначить наиболее существенные из них, руководствуясь известным библейским изречением «обличай премудра, и возлюбит тя, даждь премудрому вину, и премудрейший будет» (Притч. 9,8-9).

1. Замечания концептуального плана.

Современная система образования секулярна, и религиозная жизнь отнесена к области jus privatum. Между тем, история свидетельствует о том, что религия веками занимала руководящее положение в сознании людей. Ее идеалы служили нравственными ориентирами для общества, ее истины отвечали на предельные вопросы человеческого бытия. Религиозность явно выделяет род homo sapiens из животного мира. Учебные пособия объясняют происхождение религии, как правило, страхом человека перед непознанными естественными законами и зависимостью от природы [3, с. 29; 6, с. 50]. Идея, что «страх создал богов», была известна и в античности, но особенно популярной она стала в эпоху Просвещения. Однако такой упрощенный подход не свойственен современному религиоведению. В происхождении и развитии религий открывают действие самых разных факторов и социальных, и психологических [11, p. 11-33, 110-141]. Думается, что упрощать такую интересную проблему для учащихся не нужно. Происхождение религии связано с особенностями человеческого сознания, его иррациональными компонентами. Религия выполняет не только защитные или адаптивные, но и познавательные функции. В связи с этим, хотелось бы отметить подход к трактовке этой проблемы в «Гісторыі Беларусі» под ред. М. Костюка, где происхождение религиозных верований объясняется интеллектуальной потребностью человека познавать мир и объяснять свое место в нем [2, Т.1, с. 59-60]. Религия, как и история, формирует мировоззрение, как и философия, имеет смысложизненную функцию. По этой причине освещение религиозных вопросов при всей светской направленности курса истории Беларуси должно быть адекватным. Можно только приветствовать выделение конфессиональной истории в отдельные главы [2, Т.2, с. 191-258, 490-540]. При этом нисколько не повредит констатация того факта, что люди в былые времена были более религиозны, чем сейчас. Как писал известный белорусский просветитель Ф. Скорина в Предисловии к книге Притчей Соломона: «Без страха Божия, без мудрости и без добрых обычаев не есть мощно почстиве жити людем посполите на земли» [8, с. 22]. Думается, что учебные пособия по истории должны содержать определенные ценностные и нравственные ориентиры, чтобы следовать известному изречению historia est magistra vitae.

Важно отметить также, что религиозная составляющая в значительной степени влияет на определение культурного типа той или иной цивилизации при всей дискуссионности этих понятий. Беларусь как Россия и Украина в своем историческом прошлом принадлежали одному православному славянскому культурному типу. Это зачастую упускается из виду при изложении истории Беларуси в цивилизационном контексте.

2. Замечания по содержанию.

Понятно, что церковная история не является специальным предметом общеобразовательного курса истории Беларуси и лишь отдельные ее сюжеты трактуются преимущественно в блоке вопросов культуры. Учащемуся важно знать, когда на белорусские земли пришло православие, когда католичество, что такое уния, какой след оставило реформационное движение, какая судьба была уготована Церкви в XX в.

Не всегда авторам современных пособий удается придерживаться объективности, сохранять умеренность и придерживаться фактов. Например, в пособии для студентов ВУЗов под ред. Е.К. Новика в рассказе о введении христианства говорится, что «уничтожение сторонников старой веры, готовых защищать свои убеждения» было «формой государственной политики», что экспедиция Добрыни, направленная в Новгород, в первую очередь поплыла в Туров, где учинила резню [6, с. 50-51]. Тенденция описывать крещение Руси «огнем и мечом» просматривается здесь вопреки дальнейшим утверждениям авторов. Не с этой ли целью проложили они путь Добрыни в Новгород через Туров? Действительно, в Полесье известно более десятка каменных крестов, которые стояли по берегам рек и местные предания связывают их с крещением жителей, но делать заключения о кровавых столкновениях из мутных преданий о покраснении воды является натяжкой. Еще один характерный пример находим в пособии П.Г. Чигринова: «Конечно же, происходила борьба между новой, христианской верой и старой, языческой. Очевидно, при этом не обходилось и без насилия, о чем свидетельствует народная примета, что встреча с монахом, попом чревата бедой» [10, с. 39]. Допустимы ли подобные заявления в книге, утвержденной Министерством образования?

Говоря о Крещении Руси, следует заметить, что пример правителя играл здесь едва ли не самую решающую роль. Князь знал, что его власть держится в обществе не на писаном законе или конституции, но на признании дружины и боярского совета, иначе его могут убить, предать, как это было с Игорем или Ярополком. Со своей стороны и общество ожидало от князя защиты своих интересов, доверяло ему. Летописные свидетельства не говорят, что крещение было насилием сверху, оно совершалось постепенно по доверию к князю и старейшинам.

Важно отметить также, что Русь приняла христианскую веру византийской традиции, т.е. православие. Уже в IX в. христианский мир осознал свое разделение, видели разницу между православием и католичеством славянские народы, оказавшиеся в это время на стыке христианских миссий с востока и запада. Окончательное разделение, зафиксированное в 1054 г., только закрепило имеющееся status quo.

Хотелось бы обратить внимание на вопрос о т.н. «церковной десятине». Ее школьный учебник определяет как дополнительную тяжесть на плечах простых землеробов, ремесленников, торговцев [3, с. 115]. Не совсем ясно, почему этот взнос стал дополнительным для простых людей, если сами авторы замечают, что десятина — это часть княжеских доходов (учебник неверно называет десятину от княжеских судовых сборов — от них десятина не отсчитывалась). Следует сказать, что десятина со временем была заменена земельными наделами на нужды Церкви. Епископские кафедры, городские соборы и монастыри получали землю в качестве пожертвования, пользовались различными налоговыми льготами, поэтому крестьянам и ремесленникам в церковных имениях жилось гораздо легче. Что касается обычных приходских храмов, то их причт получал содержание от общины по договору обычно натурой. Приходской священник мало чем отличался от крестьянина: сам обрабатывал свой участок, держал хозяйство и проч.

В изложении церковной истории XIV—XVI вв. учебные пособия нередко акцентируют внимание на «религиозной терпимости» литовских князей-язычников и «уникальной веротерпимости» последних Ягеллонов [4, с. 46,82]. Слово «толерантность», которое еще употребляется в этом контексте, означает, собственно, терпимость к иноверцам. Здесь нужно сделать важную оговорку: в те далекие времена не шла речь о «свободе совести» и свободе проповедовать и обращать в свою веру. В 1347 г. за принятие православия были замучены три знатных литовца, а в 1368 г. язычники расправились в Вильно с четырнадцатью францисканскими монахами. Конечно, включение в состав ВКЛ обширных территорий былой Киевской Руси с православным населением обязывало правителей этого государства блюсти juris vinculum «старины не рухаем, новины не вводим». Приходилось им даже неоднократно вникать в иерархические отношения и заботиться об учреждении особой Литовской митрополии. Однако jus scriptum со времени Кревской унии 1386 г. вводил в ВКЛ правление католического государя, который должен был не только крестить языческую Литву, но и позаботиться об обращении «схизматиков». Городельские постановления 1413 г. ограничивали православных в политических правах (заседаниях в государевой Раде, занятии некоторых высших должностей). На белорусских землях постепенно обосновываются католические монашеские миссии, заводятся переговоры о заключении церковной унии, т.е. подчинении власти римского папы с сохранением обрядов Восточной Церкви, православных принуждают к принятию католического григорианского календаря (1582 г.), есть упоминания о существовании запрета на строительство православных храмов. Эти и другие факты обострения конфессиональных отношений особенно с сер. XVI в. (с появлением протестантов в ВКЛ) существенно корректируют представление о господстве здесь «религиозной толерантности».

В связи с этим, трудно согласиться с утверждением, встречающимся в учебной литературе, что в 1573 г. в Речи Посполитой был принят «акт о свободе вероисповедания» [5, с. 50]. Данный акт, вошедший впоследствии в Статут 1588 г., не гарантировал свободы вероисповедания, например, протестантам, о которых совершенно умалчивает. «Хранить покой между разделенными в вере, крови не проливать и казнями не карать» — вот суть этого декларативного документа, который утверждал власть владельцев над религиозными убеждениями своих подданных. Каким образом конфессиональный мир должен был поддерживаться, какие законные права имели разные конфессии (например, самоуправление, свобода богослужения, проповеди, печати и школы) Варшавская конфедерация нисколько не оговаривает.

Если и возможно говорить о веротерпимости в ВКЛ и Речи Посполитой в определенный период, то не как о писаном законе или целенаправленной политике, а как о снисходительной слабости католических правителей, которые ограничивали свою власть, щедро наделяя различными «иммунитетами» своевольных магнатов и шляхту по польскому образцу. Об этом свидетельствует и Виленский привилей 1563 г., где говорится об отмене прежних городельских постановлений и уравнении шляхты католического и православного исповедания, только бы представители «стану рыцарского шляхетского как литовского, так и русского народа, одно бы были веры христианской» себя «всеми вольностями веселили» [1, с. 476].

Можно встретить утверждение, что магнаты и шляхта, принимая протестантское учение, выступали против унии с Польшей и пытались сохранить независимость ВКЛ [5, с. 48]. Однако именно во время заключения Люблинской унии, как в польском, так и в литовском сенате решительно преобладали протестанты. Из Польши переходили в ВКЛ протестантские проповедники, бывшие прежде католическими ксендзами, на польском языке звучали здесь проповеди в протестантских сборах, велась переписка, издавались книги. Если и пытались Николай Радзивил Черный и Ян Иеронимович Ходкевич предотвратить государственную унию, то делали это отнюдь не из конфессиональных соображений. Реформационное увлечение было для большинства магнатов и шляхты модной интеллектуальной модой, за редкими исключениями принадлежность к протестантству не держалась в среде этого сословия больше одного поколения, поэтому говорить о каком-либо «глубоком следе Реформации в истории Беларуси» [5, с. 50] является преувеличением.

3. Замечания терминологического характера.

Путаница терминов и понятий, к сожалению, остается характерной чертой учебных пособий. Проблема осложняется тем, что некоторые иностранные заимствования имеют свои соответствия в русском языке, например, «религия» — «вера», «конфессия» — «исповедание», «культ» — «поклонение, почитание, богослужение», «ритуал» — «обряд» и т.д. Религиозные феномены имеют свою специфику, их описание производится с помощью определенных классов понятий. Например, христианский мир, как известно, пребывает в разделении. Христианские общества, производящие свое начало от апостолов и настаивающие на своем единственно законном статусе называются «Церковью» — Православная Церковь, Католическая Церковь. Христианские общества, допускающие законное существование множества церквей и взаимно признающих статус друг друга, называются «деноминациями» — протестантские деноминации. Поместные Православные Церкви, например — Русская, Грузинская Польская, Болгарская и др. — являются деноминациями внутри Единой Православной Церкви. Общества, противопоставляющие себя другим и непризнающие конфессиональных границ, называются «сектами». Понятие «конфессия» указывает на доктринальные черты христианских обществ, т.е. их исповедание веры — православная конфессия (православие), католическая конфессия (католичество), евангелическая конфессия (протестантство). Отношения между христианскими исповеданиями называются «конфессиональными отношениями». Понятие «Реформация» указывает на движение за обновление Церкви в тех или иных исторических условиях, «протестантство» же это радикальное переустройство Церкви, создание ее на новых основаниях.

Структура церковной иерархии и территориального деления также обозначается специальной терминологией. Неверно писать, например, «Высшим руководителем Православной Церкви считался патриарх Константинопольский» [ср. 4, с. 45]. По православному учению Сам Бог является «Высшим руководителем Православной Церкви», патриарх — это иерархический глава Поместной Церкви, отец для верующих, первый ответчик перед Богом. Национальные Церкви, чаще всего, имеют статус митрополий, относительно автономных церковных округов, таков был статус митрополии «Киевской и всея Руси». Патриархаты, как правило, многонациональны, простираются за пределы государственных границ.

В учебных пособиях встречаются ошибки, связанные с наименованием святых. Нельзя, например, сокращенно писать К. Туровский [10, с. 43] вместо «Кирилл Туровский», вообще лучше всегда указывать при этом сан: «Кирилл епископ Туровский», «игумения Евфросиния Полоцкая». Также — «Матерь Божия», «Богородица с Младенцем Христом», а не просто «Мария с младенцем»; «Святая Троица», а не какая-нибудь «Триада». Принятые сокращения некоторых слов в церковной литературе могут вводить авторов учебников в заблуждение. Например, сокращение «св.» означает «святой», а «свящ.» — «священник». К сожалению, можно встретить объяснение названия «ариан» от «святого Ария» [6, с. 116], хотя еретика и священника Ария никто не канонизировал. Неверно называть св. Евфросинию Полоцкую «первой женщиной на Руси, которую Православная Церковь провозгласила святой» [3, с. 118]. Первенство здесь должно быть отдано равноап. Ольге, мощи которой были положены в Десятинной церкви уже при князе Владимире.

Краткость места не позволяет остановиться на замеченных ошибках и неточностях более подробно [9]. Однако хочется надеяться, что названные критические замечания будут услышаны, ведь, каждый новый учебник считается новым в ту меру, насколько в нем отражены изменения по сравнению с предыдущими.

ЛИТЕРАТУРА

1. Вялікае княства Літоўскае: эцыклапедыя. Т.3. Дадатак. А—Я / рэдкал.: Т.У. Бялова (гал. рэд.). — Мн.: Беларус. Энцыкл., 2010. — 696 с.

2. Гісторыя Беларусі: У 6 тамах. Т. 1. Старажытная Беларусь: Ад першапачатковага засялення да сярэдзіны XIII ст. / Рэдкал.: М. Касцюк і інш. — Мн.: Экаперспектыва, 2007. — 351 с. Т.2. Беларусь у перыяд Вялікага Княства Літоўскага / Ю. Бохан і інш. М. Касцюк (гал. рэд.) — Мн.: Экоперспектива, 2008. — 688 с.

3. Гісторыя Беларусі са старажытных часоў да сярэдзіны XIII ст.: вуч. дапам. для 6-га класа / Г.В. Штыхаў, С.М. Цемушаў, В.У. Ракуць; пад рыд. Г.В. Штыхава, Ю.М. Бохана. — Мн.: Выд. цэнтр БДУ, 2009. — 143 с.

4. История Беларуси: вторая половина XIII — первая половина XVI в.: учеб. пособие для 7-го кл. / Г.В. Штыхов, Ю.Н. Бохан, М.А. Краснова ; под ред. Ю.Н. Бохана. — Мн.: Нар. асвета, 2009. — 159 с.

5. История Беларуси: вторая половина XVI — конец XVIII в.: учебное пособие для 8-го кл. / В.А. Белозорович, И.П. Крень, Н.Н. Ганущенко. Мн.: Изд. центр БГУ, 2010. — 191 с.

6. История Беларуси. С древнейших времен до 2008 г.: учебное пособие / Е.К. Новик, И.Л. Качалов, Н.Е. Новик; под ред. Е.К. Новика. — Мн.: Выш. шк., 2010. — 526.

7. История БССР. Учебник для учащихся средней школы. Под ред. Л.С. Абецедарского. — Мн.: Народная асвета, 1978. — 288 с.

8. Скарына Ф. Прадмовы і паслясоўі. — Мн.: Навука і тэхніка, 1990. — 207 с.

9. Хотеев А.С. иерей. Церковная история в школьном курсе истории Беларуси [Электронный ресурс]. Режим доступа: — http://kronsh.prihod.ru/publikacii,_doklady,_vystuplenija/view/id/1119478 Дата доступа: 22.05.2014.

10. Чигринов П.Г. Очерки по истории Беларуси: учебное пособие / П.Г. Чигринов. — Мн.: Выш. шк., 2007. — 463 с.

11. The Study of Religion. An Introduction to Key Ideas and Methods. / G. Chryssides, R. Ceaves — Trowbridge: Continuum Group, 2007. — 430 p.