Апробационная статья выпускника Минской духовной академии священника Андрея Ивойлова посвящена вопросам проповеднического служения.

Одной из отличительных особенностей человека от тварного мира есть дар слова[1], и Основатель Церкви установил пастырство для того, чтобы пастыри были провозвестниками и исполнителями Его Божественной воли:  «Итак идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святаго Духа…» (Мф. 28, 19). Поэтому одной из основных обязанностей пастыря является учительство – распространение евангельского учения.

Если мы обратимся к пастырской деятельности Иисуса Христа, то увидим, что Господь самым главным считал дело проповеди (Лк. 5, 43; Ин. 4, 34). «Я на то родился и на то пришел в мир, – говорил Он ученикам и народу, – чтобы свидетельствовать о истине; всякий, кто от истины, слушает гласа Моего» (Ин. 18, 36). И свидетельство это есть самое несомненное и непреложное, так как исходит от Того, Который есть «свидетель верный», по словам Иоанна Богослова (Откр. 1, 5), Который есть, наконец, Сама Ипостасная Истина (Ин. 14, 6).

В Священном Писании Нового Завета мы видим, что Спаситель учил в продолжение всего Своего служения. Как замечает схиархимандрит Иоанн (Маслов), – «учил Господь и словами, и делами, и даже самым молчанием Своим, учил и чрез учеников, и чрез исцеленных Им»[2]. Причем для учительства Иисуса Христа определенного места не было, а было всегда время[3]. Единственным отступлением от этого были те моменты, когда Иисус молился. Тогда Он даже уходил от учеников Своих, хотя последние и готовы были Его слушать (Мф. 24, 23; Мк, 6, 45-47). Но то делалось со специальной целью молитвенной беседы со Своим Отцом Не­бесным, когда Он, опять-таки, говорил и молился о Своем пастырском деле (Ин. 17, 6-9).

В Новом Завете приводятся следующие места, где Христос раскрывал Свое Божественное учение: город (Мк. 1, 14;21), пустыня (Мф. 14, 13), гора (Мф. 5, 1), подошва ее (Мф. 17, 9-21), равнина, орошаемая потоками вод, где был колодезь (Ин. 4, 5-6), берег озера (Мф. 13, 2), рыбачья лодка (Мф. 13, 2-3), дом (Ин.  3, 1-15), дорога (Мк. 2, 23-28), овчая купель (Ин. 5, 1-8), вечеря (Мк. 2, 15-17), званый обед (Лк. 7, 36), горница  (Мк. 14, 15), синагога (Мф. 4, 25), храм (Ин. 2, 13-15). Проповедуя Евангелие, Спаситель постоянно ходил по городам и селениям (Лк. 8, 4) Иудеи, Самарии, Галилеи, Десятиградия, помория Тирского и Сндонского. И всюду слышалось Его Божественное слово: и в населенном городе (Мф. 11, 11; Лк. 19, 47), и в маленькой деревеньке (Мф. 5, 56), в синагоге и в частном доме (Мф. 6, 2; Лк. 13, 10; 14, 1), на дорогах (Лк. 6, 17), в бесплодной пустыне (Мф. 14, 13), на берегу моря (Мф. 13, 2).

Господь не случайно для Своей проповеди избирает попеременно (Мк. 6, 56) то од­ну местность, то другую. Этим Пастыреначальник дает понять, что Он не есть проповедник известной местности или национальности (Ин. 4). Его аудитория – мир, а слушатели – все народы[4]. «Спаситель то учит на горе, – говорит святитель Иоанн Златоуст,  – то Он беседует на равнине, то сходит в корабль, то запрещает ветрам, иногда плачет, ко всем снисходит, все терпит, делается рыбарем, закидывает сети, чтобы извлечь из глубины рыбу, то есть человека,  плавающего в непостоянных и соленых волнах жизни»[5]. Отсюда видно, что Христос Спаситель не ограничивал Своей проповеди и каким-нибудь тесным, строго определенный кругом слушателей.

Конечно, и уровень умственного развития подобной аудитории был крайне разнообразен. Христос проповедовал не только Своим ученикам, но и народу, не только книжникам и законникам, но и необразованному населению. В числе Его слушателей мы видим бедных и богатых, добродетельных и грешников, иудеев Палестины и иудеев рассеяния, самарян, эллинов и других.

Не ограничивая Свою проповедническую деятельность каким-либо определенным местом, Господь не ограничивал ее и определенным временем дня и ночи (Ин. 3, 2) и никогда не отказывался от поучительных бесед. Он проповедовал Свое учение не только в праздничные дни, но также и во всякое другое время, нередко забывая об удовлетворении Своих насущных ежедневных потребностей (Ин. 4, 31-32).

В Божественной проповеди Спасителя замечается одна характерная особенность, именно: Он старается пробудить лучшие сто­роны человеческого сердца и уже самим слушателям предостав­ляет развиваться до такой степени, чтобы они сами пожелали стать Его учениками (Ин. 4, 19-50). «Всякого, – говорит Господь, – кто слушает слова Мои сии и исполняет их, уподоблю мужу благоразумному, который построил дом свой на камне. И пошел дождь, и разлились реки, и подули ветры, и устремились на дом тот; и он  не упал, потому что основан был на камне. А всякий, кто слушает слова Мои сии и не исполняет их, уподобится человеку безрассудному, который построил дом свой на песке. И по­шел дождь, и разлились реки, и подули ветры, и налегли на дом тот, и он упал, и было падение его великое» (Мф. 7, 24-27).

Следуя по стопам Спасителя, пастырь приставлен, в первую очередь, к домостроительству слова. Ветхий Завет, устами пророка Иезекииля, прямо осуждает пастыря, если он вознерадит о том, чтобы возвестить слово Божие, и будет осужден тогда, как убийца (Иез. 33, 8). Он будет «бессмысленным» пастырем, подобным «немому псу» (Ис. 56, 10-11), и ему грозит неоднократное горе (1 Кор. 9, 16).

Очень много сказано по поводу проповедничества в  книге «О должностях пресвитеров приходских», в ней говорится: «учити народ, долг есть как епископа, так и пресвитера, не токмо собственный и необходимо потребный, но и первейший, указал сие Сам Спаситель Христос Иисус, когда заповедь Апостолам дал не токмо крестити, но и учити, и первее учить, а потом крестить. Невозможно, чтобы учение не было пред тайнодействием первейшим: тайны бо без веры Тому, Который тайны приемлет, ничтоже пользует, вера же не бывает без проповедующаго» (Рим. 14)[6]. И дальше цитируется книга апостола Павла: «горе мне, аще не благовествую, нужда мне належит, строение мне предано» (1 Кор. 9, 16-17) и от себя так говорит: «Глас сей, паче же гром Святаго Духа усты Павловыми гремящий к тебе, всяк, о пресвитере! По вся дни и легая, и востая, говори: горе мне, аще не благовествую, аще не учу благоверию и добрым делом прихожан моих»[7].

Не случайно в Священном Писании к пастырям обращен грозный голос пророка Иезекииля: «сын человеческий! Я поставил тебя стражем дому Израилеву, и ты будешь слушать слово из уст Моих, и будешь вразумлять их от Меня. Когда Я скажу беззаконнику: «смертью умрешь!», а ты не будешь вразумлять его и говорить, чтобы остеречь беззаконника от беззаконного пути его, чтобы он жив был, то беззаконник тот умрет в беззаконии своем, и Я взыщу кровь его от рук твоих» (Иез. 3, 17-18). Вот как развивает это предостережение вышеупомянутая «Книга должностей пресвитеров приходских»: «Сие прочитывая, внимай, о пресвитере! украсил тебя Господь благодатию священства, то соответствовать потщися самим делом. Называешися ангел Господа Вседержителя, то непременно обязан еси возвещати людям волю и закон Господа Вседержителя. Ангел бо значит вестника, и точно для того именуется иерей ангелом, чтобы устне его, аки источник полны были разума, и взыскали бы люди закон Божий от уст его»[8].

Но где страх и угрозы, там не будет места хорошей проповеди. К  проповедничеству пастыря должна призывать любовь к пастве (Рим. 10, 17), долг укреплять у нее веру, которая «от слышания» (Рим. 10, 17), «обличать, запрещать, увещать со всяким долготерпением и назиданием» (2 Тим. 4, 2).

Необходимо заметить и то, что право учительства обязывает пастыря Церкви быть всесторонне образованным человеком: то есть иметь глубокие познания учения Христова, хорошо изучить человеческую психологию[9], чтобы каждого человека он мог просветить, вразумить и направить в духовной жизни на истинный путь. По мысли митрополита Антония (Храповицкого), от пастыря требуется  великих даров учительства и, главное, с первого же дня его священнослужения. Это упражнение в проповедничестве является наиболее необходимым… тем более, что проповедь тесно связана с теоретическим себе самому уяснением и уразумением истин веры^[10].

Уяснить истины веры – это значит утвердиться в том учении, которое надлежит пастырю проповедовать и утверждать. То – вера апостольская, Святой Церковью хранимая. И в данной ситуации священник никак не может доверять себе и на себя никак не должен полагаться. «Можно ль или полезно ли есть делать что доброе, или говорить или мыслить самому от себя без свидетельства богодухновенного Писания?» – спрашивает святитель Василий Великий. И отвечает так: «Если Господь наш Иисус Христос сказал о Дусе Святом, что не о Себе глаголати имать, но елика аще услышит, глаголати имать. О Себе же Самом так сказал: Не может Сын творити о Себе ничесоже. И паки: Аз о Себе не глаголах, но пославый Мя Отец, Той Мне заповедь даде, что реку и что возглаголю, – то что же говорить нам? На всякое слово надо утверждение свидетельством Божественнаго Писания»[11].

Несомненно, что пастырь очень хорошо должен знать учение Церкви. При этом он должен содержать его в себе, принять в самое сердце свое, хранить, как богооткровенную Истину, молитвою очищать и взгревать сердце свое так, чтобы могло оно быть достойным вместилищем приятой в него Истины. Не в том задача, чтобы все знать, все понимать, все мочь объяснить и истолковать. «Не стыдись сознаться в незнании, – учил (по поводу тайны предвечного рождения Сына Отцом) еще св. Кирилл Иерусалимский, – потому что не знаешь вместе с ангелами. Для чего унываешь, человек, если не знаешь, чего не знают и небеса…»[12] А один из первых апологетов, Тертуллиан, говорил: «Мы не нуждаемся ни в любознательности после Иисуса Христа, ни в изысканиях после Евангелия. Веруя им, мы не имеем надобности верить чему-либо иному, кроме этого»[13]. «Кто понимает и исполняет слова Писания по своему разуму, настаивая упорно, что именно так и должно понимать и исполнять их, тот не ведает славы и богатства Божиих. Напротив того, кто и понимая, говорит: «Не знаю с точностью слова Божия, потому что я ограниченный человек», тот воздает славу Богу. В нем будет обитать слава Божия, соответственно его преуспеянию в смиренномудрии» – учил Авва Исайя[14].

Таким образом, на плечи проповедника ложится большая ответственность в деле распространения Слова Божия. Такая ответственность приводила в смущения даже великих светил нашей Церкви. «Что сотворю, о единый Учителю! – возглашал святитель Филарет (Дроздов)[15]. – Если учу, и согрешаю: страшусь, что большее осуждение приму. И напротив, «Горе мне есть, аще не благовествую», ибо «строение ми есть предано» (1Кор. 9, 16-17). О, Судие, праведно строгий к учителям, более, нежели к ученикам! Егда хощеши осудити недостойного: пощади повиновение Твоему устроению, закону и преданию». Для того, чтобы слово учения было спасительно, оно должно было проникнуто ревностью по вере. «Ревность, – учит далее митрополит Филарет, – есть духовный огнь. Как мудрость светит в уме, как любовь согревает сердце: так ревность, сложное действие оных двух сил, воспламеняет все существо, в котором она есть. Она является в нем напряженною деятельностью, которая все, что может ей покориться, могущественно направляет к своей цели, – способное к очищению, очищает, смешенное разделяет, нечистое и тленное разрушает, противоборствующее отражает и рассыпает. Так ревность Самого Бога изображает апостол, когда называет ее «Ревностью огня поясти хотящего сопротивные» (Евр. 10, 27). По сему образу, ревность человека в отношении веры есть такое качество и расположение духа, по которому человек с пламенным желанием и живейшей деятельностью старается истинную веру, которую он познал и возлюбил, сохранить, распространить, очистить от примешения суеверий и соблазнов, врагов ея умягчить и обратить, или довести до невозможности вредить ей» [16].

Так же с особой решительностью высказался о деле проповедничества Московский Собор, вынесший о том особое постановление 4 декабря 1917 года[17]. В нем было засвидетельствовано, что церковная проповедь, по учению слова Божия (Мф. 28, 19-20; Мк. 16, 15; Деян. 1, 8; 1 Кор. 9, 16; 2 Тим. 4, 2 и др.), церковным канонам (Св. Ап. прр. 36 и 58; VI Вселенского Собора правило 19; VII Вселенский Собор правило 2), а равно и указаниям церковного устава, является одною из главнейших обязанностей пастырского служения и должна раздаваться возможно чаще, как за общественным и частным богослужением, так и во внебогослужебное время, обязательно же в воскресные и праздничные дни, или по особым обстоятельствам в жизни Церкви, общества и государства. Для напоминания об этом Собор предписал печатать в новых изданиях иерейского служебника и чиновника архиерейского вышеуказанные правила церковных канонов следующим разъяснением: «Аще епископ или пресвитер Божественную литургию совершает во дни воскресные или праздничные, не проповедуя слова Божия или сослужащим не поручая проповедати, и тако являет нерадение о причте и людях, тяжко согрешает, опечаливает бо Христа, пастырем Церкви Своея заповедавшаго проповедати Евангелие, небрежет же и гласа апостольскаго, глаголющаго: «Внимай себе и учению и пребывай в них, сия бо творя и сам спасешися и послушающии тебе» (1 Тим. 4, 16), забывает и святых отец, пастырей и учителей Вселенския Церкви заветы. Последующе же Христа Пастыреначальника и Святых Апостол и Святых Отец образу благовествования, да будут Епископы и пресвитеры Православныя Церкве Российския проповедницы богоноснии, утешающии в здравом учении, противящихся обличающии и не токмо во дни воскресные или праздничные, якоже выше речеся, но и по вся дни да проповедят слово Божие и не токмо во время Божественной Литургии, но аще возможно – и прочих служб и треб. Такожде и во ино время благоприятно паству свою на слышание слова Божия да глашают» [18].

Исходя из вышесказанного, подчеркнем, что проповедническое слово должно стать постоянным спутником пастырского служения, его необходимая святая обязанность. Всегда «молчащий» пастырь – не полноценный душепопечитель, принимающий осуждение за свое нерадение от Пастыреначальника – Христа. 

Что же касается современной миссии проповедника, особенно в средствах массовой информации, то тут всегда необходимо помнить слова святого апостола Петра: «Будьте всегда готовы всякому, требующему у вас отчета в вашем уповании, дать ответ с кротостью и благоговением» (1 Пет. 3. 15). Как отмечается в документах Юбилейного Архиерейского Собора Русской Православной Церкви, – просветительная, учительная и общественно-миротворческая миссия Церкви побуждает ее к сотрудничеству со светскими средствами массовой информации, способными нести ее послание в самые различные слои общества[19].

 Причем этот же Собор дает и практические рекомендации по взаимоотношению проповедника и современных средств массовой информации: «Так, любой священнослужитель или мирянин призваны с должным вниманием относиться к контактам со светскими средствами массовой информации в целях осуществления пастырского и просветительского делания, а также для пробуждения интереса светского общества к различным сторонам церковной жизни и христианской культуры»[20].

При этом необходимо проявлять мудрость, ответственность и осмотрительность, имея в виду позицию конкретного средства массовой информации по отношению к вере и Церкви, нравственную направленность СМИ, состояние взаимоотношений церковного Священноначалия с тем или иным органом информации.

Православные миряне могут непосредственно работать в светских СМИ, и в своей деятельности они призваны быть проповедниками и осуществителями христианских нравственных идеалов.