Апробационная статья студента III курса Минской духовной академии Дмитрия Нецветаева.

Одна из главных истин христианской антропологии – это библейское учение о грехопадении наших прародителей. Каждый день мы опытно сталкиваемся с последствиями их греха, наблюдаем противоестественное состояние человеческих сил, разногласия в обществе, проблемы в окружающей нас природе. В то время как знание о неповрежденном состоянии человека, каким он вышел из рук Творца, теоретически мы познаем из Откровения Божия.

В чем заключается сущность грехопадения Адама и Евы? Какая существует связь между согрешением прародителей, которое произошло в начале истории человечества, и сегодняшним днем?  Центральное место в жизни наших прародителей и жизни каждого человека  связано с проблемой выбора. Человек наделен особым даром от Господа – свободной волей.  Этот божественный дар, который остается с ним на  протяжении всей его жизни, может быть освещен славой или омрачен трагедией. Корень падения прародителей, к сожалению, находился в злоупотреблении человеческой свободой. Через вкушение запретного плода Адам и Ева нарушили волю Божию, потеряли благодать Святого Духа, отпали от своего естественного состояния и впали в противоестественное. Через преступление заповедей они сделались рабами греха и смерти[1].

«Всякий, делающий грех, делает и беззаконие; и грех есть беззаконие», — говорит апостол Иоанн Богослов (1Инн.3:4). Грех есть несоответствие установленному закону Творца, цели и смыслу существования разумных существ. Неслучайно в Священном Писании греческое слово ἁμαρτία, под которым подразумевается грех, буквально означает промах или непопадание в цель. Чем более человек отдаляется от Бога, Источника жизни, тем более он следует по ложному и бессмысленному пути зла, конец которого – смерть. Зло хоть и не имеет своей природы, но будучи гибельным состоянием для человека, может настолько укорениться в нем, что становится для него как бы второй природой.

По мысли святителя Николая Сербского, первозданный человек, вкусив от древа познания добра и зла, нарушил заповедь послушания. Горделивым желанием стать «как боги» он утратил смирение, а вместе с этой главной добродетелью потерял непосредственное общение с Богом и впал в противоестественное состояние: «Тогда он не только начал ощущать разницу между собою и Богом, между своею волей и волей Божией, своими чувствами и чувствами Божиими, своими мыслями и мыслями Божиими, не только стал ощущать и осознавать эту разницу, но едва-едва, в редкие часы просветления, мог заметить богобразие свое»[2].

«Человека, каким создал его Бог, не стало более в мире», – говорит Симеон Новый Богослов[3]. Грех исказил и повредил природу первозданного человека. Это стало очевидно, когда Адам, давший имена всем животным, решил скрыться после своего падения от всевидящего Бога. Страх и стыд стали первыми последствиями грехопадения прародителей. «Страх – первый плод греха. Когда Адам согрешил, то скрылся от лица Божия. И когда Бог окликнул его, он ответил: “Голос Твой я услышал… и убоялся” (Быт. 3:10). До грехопадения Адам не ведал страха и не скрывался от лица Божия, а напротив – всегда спешил навстречу Богу. А как только согрешил – тотчас испугался»[4].

Адам и Ева испугались Бога, потому что ощущали, в первую очередь, свою душевную наготу: «Каждая добродетель – это одежда, а любой грех – обнажение»[5]. До тех пор, пока прародители пребывали в любви Божией, Бог светился в них как в храмах. Они настолько были чисты, что не обращали внимания на свои тела. Адам и Ева были нагими, но до грехопадения они этого  не ощущали и не стыдились. Как только грех занял в них место любви, их духовный образ помрачился, и они стали смотреть друг на друга телесными очами и видели только тело. «Обнищала и обнажилась душа без благодатной любви Божией, видели они только то, что могут видеть телесные очи»[6].

Святитель Феофан Затворник замечает в основе греховности человеческого рода другой оттенок гордости – эгоизм. Адам захотел стать богом помимо Бога. Он согрешил, потому что перенес центр своей жизни с Бога на самого себя. Свою личность он поставил целью и центром своей жизни, а Бог и весь окружающий мир стали средствами для удовлетворения его потребностей[7]. Как говорит преподобный Макарий Египетский, Адам «умер для Бога и стал жить собственным своим естеством»[8].

От неправильного решения прародителей основать свою жизнь вне Бога, исказился их взгляд на окружающий мир. Прежде всего, извратилось правильное отношение к Богу. Если раньше у Адама было сладостное чувство сыновства к Господу, то теперь оно заменилось представлением о Боге как о грозном Судии, немилосердно наказывающим за нарушение заповедей. Появился эгоистический страх получить наказание в виде лишения или страданий.

Тот же эгоизм проявился и по отношению к своему ближнему – к жене. Адам пытался в своем грехе оправдаться и свалить свою вину на Еву, и косвенно на Бога: «Жена, которую Ты мне дал, она дала мне от дерева, и я ел» (Быт. 3:12). И наконец, хранение и возделывание рая, заботливое отношение к природе, сменилось потребительским к ней отношением. Мир пришел в полное расстройство от разрушительной деятельности человека. 

Причиной всему стал грех, исказивший внутреннее устройство человеческой природы. Человек, как малый мир был гармонично устроен. Дух, обращенный к Богу, руководил душей, а душа – телом. «Дух – двигатель и господин всего человеческого существа»[9]. До грехопадения дух человека, освящаемый благодатью Божией, направлял душу и тело на богоугодные дела. Но после падения произошло нарушение составных частей естества человека. Святитель Феофан Затворник говорит: «Не туда направилось наше сознание с свободою; чрез что возмутили взаимное соотношение наших частей и сил и, нарушив их первообразный строй, внесли расстройство в общую деятельность и жизнь человека»[10]. Иерархия частей естества человека не просто разрушилась, она поменяла свой первоначальный порядок: тело и душа заглушили дух. Если раньше все три части были едины и пребывали в гармонии, то после падения каждая часть стала независимой, эгоистичной; стала стремиться удовлетворить саму себя за счет других. Ум, как главная сила духа, перестала искать Бога, но обратилась к суетным и тварным вещам, богатству и славе. В.Н. Лосский замечает: «Дух должен был находить себе пищу в Боге, жить Богом; душа должна была питаться духом; тело должно было жить душою – таково было первоначальное устроение бессмертной природы человека. Отвратившись от Бога, дух, вместо того чтобы давать пищу душе, начинает жить за счет души… душа, в свою очередь, начинает жить жизнью тела, это – происхождение страстей; и, наконец, тело, вынужденное искать себе пищу вовне, в бездушной материи, находит в итоге смерть»[11]. Преподобный Антоний Великий говорит, что  жизнь человека может быть только в Боге, а смерть есть потеря благодати Божией, расстройство человеческого естества: «Жизнь есть соединение и сочетание ума (духа), души и тела, а смерть есть не погибель этих сочетанных (частей), а расторжение их союза»[12].

Итогом нарушения первозданной иерархии человеческого естества стало тление и смерть. Хотя изначально, по замыслу Творца, человек был задуман как существо бессмертное: «Бог создал человека для нетления и соделал его образом вечного бытия Своего» (Прем. 2:23). Тело человека, созданное из праха земного, не распадалось и не истлевало, благодаря бессмертной душе, которая находилась в постоянном общении с Богом. Святитель Иоанн Златоуст сравнивает тело первозданного человека, просвещенное благодатью Божией, с золотой статуей: оно ­­«было свободно от всякого тления: его ни труд не тяготил, ни пот не изнурял, ни заботы не мучили, ни скорби не осаждали, и никакое подобное страдание не удручало»[13]. 

Природное состояние человека в раю до грехопадения находилось на границе смерти и бессмертия. Исполнение заповеди послушания Богу, не вкушения от дерева познания добра и зла, делало Адама бессмертным. Он совершенствовал свою свободную волю, которая в перспективе могла бы стать подобно ангельской – абсолютно не склонной к совершению греха.

За нарушением заповеди Божией прародителями последовало им обещанное наказание смерти (Быт. 2:17). Однако после вкушения запретного плода Ева не упала замертво возле древа познания, как если бы плод был отравлен, наоборот, она послужила соблазном для мужа, дала ему плод, и он ел (Быт. 3:6). Как свидетельствует библейская хроника, Адам прожил еще 930 лет до своей телесной смерти. В момент грехопадения умирает не видимая телесному глазу душа, так как она не может жить без благодати Божией. «Как тело умирает, когда отделяется от него душа, так и когда от души отделяется Дух Святой, душа умирает», – говорит преподобный Симеон Новый Богослов[14].

Тело человеческое умирает постепенно. Из своей ангельской одежды бессмертия оно облачается в «кожаные ризы» (Быт. 3:21). Это грубые одежды из человеческих немощей: труд, голод, слезы, утомление, действия стихий, мучительный образ рождения, болезни и смерть[15]. Они стали естественными следствиями грехопадения, поработили человеческую природу. Более того, не удовлетворение этих потребностей приводят к истощению организма, а чрезмерное пресыщение ими становится источником греховных наклонностей. По этой причине в аскетической литературе не дается четкого рецепта по воспитанию тела: с одной стороны, его надо беречь, кормить и одевать, а с другой – смирять, чтобы оно не взбунтовалось.

Под смертью же души следует понимать упадок ее сил: ума, воли и чувства. Ум перестает искать Бога, воля стремится к ложным чувствам, которое выбирает сердце. Сербский святитель, рассуждая о природе греха,    называет его болезнью души, что намного страшнее телесной болезни: «Проказа – болезнь тела, а зло – недуг души. Прокаженный может быть внутри здоров, хотя снаружи и болен; злой же может быть снаружи здоров, тогда как внутренности его поражены и сердце чахнет. Больше ценности имеет дерево с больной корой, но со здоровой сердцевиной, нежели то, у которого кора в порядке, а сердцевина истлела. Так и проказа меньшее зло, чем зло другое, горшее, то есть грех»[16].

По мысли святителя Николая Сербского, смерть для грешного человека может быть благом. Это одно из средств божественной педагогики.  Если бы человек не мог умереть, то грех с течением времени настолько бы укоренился в нем, что превратил бы его в падшего ангела.  Поэтому Господь запрещает вкушать плоды от древа жизни и изгоняет прародителей из рая, а позже сокращает жизнь человека до 120 лет (Быт. 6:3). «Непостоянен человек во зле, непостоянен и в добре. Непостоянство во зле и возврат к добру – похвально. Но непостоянство в добре – к порицанию и печали. Это одна из причин, думается нам[17], по которой премудрый Господь сократил долгий век праотцев, чтобы злые, видя частую смерть других, убоялись своей близкой смерти и предстоящего Суда, а добродетельные ободрились, зная, что у них хватит терпения в страданиях творить добро»[18].

Но существуя даже в падшем состоянии, когда человек с одной стороны, подвержен негативному влиянию тленного тела, а с другой стороны ­– склонности души ко греху, дар свободы не исчезает. Образ Божий, помутненный грехом, продолжает быть в человеке; поэтому в человеке остается ответственность за свои поступки даже после грехопадения.

Дар свободной воли обсуждался на Предвечном Совете Пресвятой Троицы. Творец предвидел, что человек, обладая свободной волей, может добровольно отказаться от своего Создателя. Если до грехопадения свободная воля человека находилась в послушании воле Божией, в гармонии с ней, то после того, как он вкусил от «древа познания добра и зла» (Быт. 2:9), то есть опытно приобщился к злу и греху, его свободная воля оказалась перед выбором между злом и добром. В каждый конкретный момент жизни человек должен делать этот выбор, причем, для того, чтобы выбор был сделан в правильную сторону, необходима сознательная направленность его воли к добру[19].

Как некогда диавол искушал Еву и предлагал вкусить запрещенный плод, так и сегодня он предстает к каждому человеку с подобным искушением на совершение греха. «И увидела жена, что дерево хорошо для пищи» – Ева предположила, что запрещенный плод должен быть необыкновенно приятен на вкус – это похоть плоти. «И что оно приятно для глаз», то есть жене запрещенный плод показался более всех красивым –  это похоть очей, или страсть к наслаждению. «И вожделенно, потому что дает знание» (Быт. 3:6), Ева захотела изведать того высшего и божественного знания, которое сулил ей искуситель – это гордость житейская[20].

 Святитель Николай Сербский  замечает, что эти три искушения после грехопадения прародителей стали действовать на три основные человеческие силы (тело, ум и сердце), разрозненные и подверженные греху: «…первое – искушение тела, или нашей желательной природы; второе – искушение ума, или нашей мыслительной природы; и третье – искушение сердца, или нашей чувствующей природы. Первое искушение более соответствует юношескому, второе – зрелому, а третье – пожилому возрасту человека. Юноша борется с телесными страстями и похотями; человек зрелых лет борется с гордостью своего ума, своих знаний и умений; пожилой же человек ведет борьбу со сребролюбием, властолюбием и славолюбием, но из всего того сребролюбие – страсть наистрашнейшая»[21].

Каждому человеку, как некогда Адаму, предстоит пройти школу послушания.  Каждому предстоит выбор между смирением перед волей Божией и своей злой волей, поврежденной грехом. В своих проповедях святитель Николай Сербский сравнивает Адама с большим зеркалом. Будучи, сотворенным по образу Божию, он отражал в себе все богоподобные качества. Но после грехопадения, зеркало помрачилось. Грех непослушания был настолько тяжел, что «Адам его не смог бы нести один, чтобы под такой тяжестью не быть раздавленным в ничто. Ужасный дух непослушания знал это, потому и толкнул первого человека на грех, который неминуемо ведет к вечной смерти, вечному уничтожению»[22]. Господь знал больше, чем диавольский дух непослушания, поэтому размножил человеческий род. Затемненное зеркало рассыпалось на мелкие темные кусочки.  Последствия Адамова греха распространились на всех потомков, и «как одним человеком грех вошел в мир, и грехом смерть, так и смерть перешла во всех человеков, потому что в нем все согрешили» (Рим. 5:12).

Поэтому каждый новорожденный человек представляет собой новое отображение Бога, затемненное грехом непослушания. «Эта небольшая тень на душе новорожденного суть его различные дурные наклонности. Ибо грех непослушания Богу выражается другими грехами, дурными привычками, пороками и страстями. Эта малая тень на душе каждого новорожденного суть некая склонность ко злу. Поскольку же число этих наклонностей велико, то многочисленны и драматические ситуации в жизни человека»[23].      

По Своему милосердию Господь знает недуг каждой души и ставит ее в такое положение, в котором она наиболее скорей бы могла исцелиться.   Если это гордость, то Бог помещает душу в скромные условия жизни. Если же есть тень себялюбия, то определяет душу, где она могла бы легче жертвовать собой на благо других людей.  Если же это отчаяние, то душа окажется там, где у нее не будет времени предаваться мыслями своей страсти. «Вот почему часто кажется, что все как бы находятся не на своем месте, что торговец больше похож на полицейского, а полицейский — на торговца, что монах – на офицера и офицер – на монаха, что слуга – на царя и наоборот»[24].

Но когда люди дают свободу своему недовольству, тому положению, которое определил им Бог, тогда повторяют они грех Адама – грех непослушания. Тогда страсть, с наклонностью к которой они были рождены, начинает сильно развиваться и овладевать человеком[25].

Грех непослушания был совершен первозданными людьми и отразился на всех их потомках. Окружающая природа как бессловесный свидетель грехопадения своим языком подтверждает нарушение Божиих заповедей: «Пока Адам был послушен Богу, и природа была послушна Адаму. Когда он восстал против Бога, природа взбунтовалась против Адама… Природа – отражение человека. Каков человек, таким она его показывает»[26]. Как по мановению волшебной палочки меняется весь окружающий мир. Пока Адам был послушен Творцу, был смирен перед Ним, вся природа была послушна человеку. Но вот происходит падение Адама, и из своего царственного положения он превращается в раба: земля перестает быть плодородной, животные убегают в страхе: «Всякая тварь чует от человека дурной запах греха и бежит, прячется, отбивается до крови, воздыхая о сыновьях Божиих, безгрешных государях своих»[27].

Природа, некогда лежавшая у ног человека, постепенно возносится над его главою, так что, в конце концов, совершенно заслоняет от него Божий лик, и становится для него вместо Бога. Потомки Адама, поколение за поколением, греша со стыдом, прячутся за природой, начинают её обожествлять, ей молиться и приносить жертвы. «Но обожествленная природа не могла спасти ни себя, ни человека от смерти и тления»[28].

Таким образом, человек, удаленный от Бога,  был обречен на погибель. Своим  грехопадением он лишился благодати Святого Духа, без которой распалось все человеческое естество. Своими силами он не мог  преодолеть свое тленное и неестественное состояние. Для этого ему потребовалась особая помощь свыше, а именно сошествие с небес Сына Божия.