Блестяще окончив в 1886 году семинарский курс, Константин Верниковский, как лучший из выпуска был послан на казенный счет в С.-Петербургскую духовную академию. Студенческие годы учебы его в академии совпали с ректорством в ней Преосвященного Антония (Вадковского), человека замечательных внутренних качеств и культуры, заметно оживившего в свое время академическую жизнь. В те же годы инспектором академии был молодой, энергичный и талантливый иеромонах Антоний (Храповицкий), будущий Киевский митрополит. Как владыка ректор, так и отец Антоний (Храповицкий) были известными в Петербурге проповедниками. Под их влиянием среди студентов академии значительно развилось стремление и любовь к проповеди. Всякое выдающееся явление из общественной или академической жизни немедленно подвергалось пастырскому обсуждению в речах Преосвященного ректора, которые «он так любил держать перед студентами иногда и за богослужением, а чаще всего во время ежедневных собраний студентов для утренней и вечерней общей молитвы». Находили подобные явления отражение и в задушевной беседе отца Антония, который жил в здании академии и вел со студентами самое широкое знакомство. Своим живым словом они умели направить юношеские сердца к самым высоким идеалам и благородным устремлениям. Примечательно, что именно те годы дали наибольшее число студентов, принявших монашеский постриг.
Видимо не без влияния отца Антония (Храповицкого) решил посвятить себя монашеству и Константин Верниковский. В начале четвертого курса, 16 сентября 1889 года, он был пострижен Преосвященным Антонием (Вадковским) в монашество с именем Климент. Через десять дней, 26 сентября, его рукоположили в сан диакона, а 4 марта 1890 года – в сан священника. Вот как вспоминает о студенческих годах Верниковского один из его однокурсников Г. Георгиевский: «В Академии Константин Александрович очень скоро привлек к себе любовь и уважение всех своих товарищей. Все поражались его уравновешенностью и разделяли общее сочувствие к нему. Врагов у него не было совсем; не было ни с кем и простых недоразумений. Он был центром для своего землячества (белорусского – Г.Щ.) по всему Петербургу. К нему постоянно шли учащиеся всех петербургских учебных заведений, и он умел не только руководить малоопытными, но и находить материальную помощь для неимущих. Он всегда был занят, не терял напрасно ни минуты, и после науки весь отдавался людям, общению с ними, помощи им».
В последний год учебы иеромонах Климент принял активное участие в организованном Антонием (Храповицким) академическом кружке «студентов-проповедников», ведшим внебогослужебные религиозно-нравственные чтения в школах, общественных помещениях, тюрьмах, ночлежных домах. В частности вместе с однокурсниками иеромонахами Сергием (Страгородским) и Германом (Ивановым) он вел беседы в «литовской» женской тюрьме, находившейся на углу Офицерской улицы и Крюкова канала. Нигде и никогда ему не приходилось встречать такого глубокого, сердечного отклика и таких трогательных знаков благодарности как там. Первая же беседа в «литовской» тюрьме произвела на отца Климента такое сильное впечатление, что он, по воспоминаниям очевидца, ни о чем не хотел говорить, долго не мог успокоиться и только повторял: «плачут, целуют руки…»
В 1890 году иеромонах Климент окончил академию, получив ученую степень кандидата богословия за сочинение: «О монашестве в Русской Церкви». После окончания академии он был назначен инспектором Холмской духовной семинарии, а через год – ее ректором с возведением в сан архимандрита. Всего два года пробыл отец Климент в Холмской семинарии, но успел за это время соорудить домовой храм, улучшить положение учащихся, устроить библиотеку.
16 июля 1892 года архимандрита Климента назначили ректором семинарии в Москву. Со свойственной ему энергией и выдающимися реформаторскими способностями он и здесь целиком отдался усовершенствованию всех сторон семинарской жизни. В Москве архимандрит Климент, благодаря замечательным внутренним качествам, очень быстро приобрел множество почитателей, благодаря которым привлек щедрые пожертвования на переустройство и великолепную художественную отделку семинарского храма. Его заботами в Московской семинарии было усилено строго церковное направление в строе жизни воспитанников и поднято на должную высоту церковное ораторство последних. Было упорядочено внеклассное чтение, расширена ученическая библиотека и найдены средства для ежегодного пополнения ее новыми книгами по всем отраслям духовного образования. Улучшена была также и внешняя сторона жизни учащихся, а для преподавателей семинарии приобретена в постоянное пользование удобная дача с участком. Совместно с известным московским композитором В. П. Войденовым отец Климент заметно усовершенствовал пение семинарского хора. Кроме того, организовал «на широких началах» обучение воспитанников семинарии музыке, в результате чего появился большой оркестр – значительный по количеству и составу инструментов, нередко исполнявший такие сложные композиции как оратории Гайдна, «Requiem» Моцарта и др.
К сожалению, кипучая деятельность архимандрита Климента сказалась на его здоровье. В 1897 году ввиду болезненности он вынужден был оставить духовно-учебную службу, и для поправления здоровья был определен настоятелем церкви при Российском посольстве в Рим. Однако и в Италии отец Климент оставался таким же деятельным человеком, как и в России. В течение пятилетнего пребывания в Риме он всегда был центром кружка многочисленных русских туристов, главным образом москвичей, обычно проживавших в Италии в зимние месяцы. Его торжественные богослужения, исполненные величия и благолепия, привлекали в посольский храм большие массы богомольцев – русских, греков, славян.
Именно архимандриту Клименту принадлежала идея строительства православного храма в самом центре западного христианства – Риме. Еще с самого начала своего настоятельства он заявил о необходимости иметь православный храм, «отвечающий достоинству Православия и величию Отечества». Уже в 1898 году он начал сбор средств, который в 1900 году официально разрешил император Николай II, внесший «царскую лепту» в 10 тысяч рублей. Для сбора средств отец Климент выезжал даже в Москву, где ему удалось получить деньги от Великих князей Сергия Александровича и Михаила Николаевича, от московских фабрикантов и сибирских золотопромышленников (всего 265.000 итал. лир), а граф Л. А. Бобринский пообещал подарить для строительства храма свой дом и сад в центре Рима (Villa Malta). Однако, к сожалению, положенный архимандритом Климентом почин не был завершен – политические события последующих лет и главным образом революция 1917 года не позволили совершить строительство храма. Идея эта возродилась вновь уже в наши дни и сегодня Русской Православной Церковью создан специальный Фонд для строительства русского православного храма в Риме.
Между тем архимандрит Климент ревностным служением привлек к себе внимание высшего церковного начальства и был выдвинут для посвящения в епископский сан. Весть об этом он получил в то время, когда вместе с русскими паломниками направлялся в Латеранский собор в Риме. В благоговейном страхе и безмолвии вошел он тогда в величественную базилику св. Иоанна Предтечи и там, у главного престола, в сени которого хранятся честные главы святых апостолов Петра и Павла, мысленно сказал себе: «Да будет на мне воля Божия», и после этого с горячей слезной молитвой просил себе у Господа небесной помощи и предстательства Его святых первоверховных апостолов.
26 мая 1902 года в Свято-Троицком соборе Александро-Невской лавры архимандрит Климент был возведен в сан епископа и назначен на самостоятельную кафедру в город Уфу. Однако жизнь в Уфе при суровом, в сравнении с итальянским, климате, прогрессирующий сахарный диабет, а также масса работы по управлению обширной епархией, заметно отразилась на пошатнувшемся здоровье владыки Климента. Поэтому, во внимание к его желанию, он в конце 1903 года был переведен в Каменец-Подольск, епископом Подольским и Брацлавским, но и здесь спустя полгода тяжело занемог.
1 декабря 1904 года Преосвященного Климента освободили от управления епархией и назначили настоятелем Херсонесского Владимирского монастыря близ Севастополя с титулом епископа Винницкого и оставлением его присутствующим в Святейшем Синоде. Однако из-за ухудшения здоровья он 27 декабря 1905 года был освобожден от присутствия в Синоде и уволен на покой с отменой наименования епископом Винницким.
В июле 1909 года владыка Климент прибыл в Москву для лечения в клинике доктора Териана, но, несмотря на лечение, самочувствие его все более ухудшалось. Предчувствуя скорую кончину, владыка Климент часто причащался Святых Таин. Перед самой смертью он исповедался, причастился, и над ним было совершено таинство елеосвящения. К концу соборования владыка стал заметно угасать и при чтении отходной молитвы тихо и мирно почил 19 сентября 1909 года.
Когда гроб с телом епископа Климента переносили из клиники в Данилов монастырь, где должно было совершаться погребение, траурная процессия приобрела просто грандиозные масштабы, что еще раз свидетельствовало о доброй памяти и любви москвичей к покойному владыке. Отпевание и погребение его совершил Московский митрополит Владимир (Богоявленский) совместно с викарными епископами Трифоном (Туркестановым) и Анастасием (Грибановским), в сослужении многочисленного московского духовенства. Погребли владыку Климента в Даниловом монастыре у северной стены древнего соборного храма.
Печатные труды епископа Климента (Верниковского): Преподобные отцы Сергий и Герман, Валаамские чудотворцы, основатели Валаамской обители / Сост. Климент (Верниковский), иером. – СПб., 1890; Речь при наречении во епископа // Прибавления к Церковным Ведомостям. – 1902. – №22. – С. 715–716; Слово в день годичного акта Холмской духовной семинарии, сказанное в семинарской церкви; Преподобный Сергий, игумен Радонежский и всея России чудотворец; Святые таинства Православной Церкви; Несколько слов из истории Московской духовной семинарии. Кроме того, его перу принадлежат проповеди и статьи, главным образом по вопросу о церковно-приходских школах, помещенные в «Московских Церковных Ведомостях», «Русском Слове», «Московских Ведомостях» и др.

 Гордей Эдуардович Щеглов.