СЛОВО ПАМЯТИ МИТРОПОЛИТА ФИЛАРЕТА НА АКТОВОМ ДНЕ МИНСКОЙ ДУХОВНОЙ СЕМИНАРИИ 12 ФЕВРАЛЯ 2021 ГОДА

Всечестные владыки, дорогие отцы, братья и сестры!

В сегодняшний день мы традиционно чтим великих вселенских учителей Христовой Церкви, исповедуем их предстательство пред Господом о нашей Духовной школе, делимся радостями, отмечаем особо потрудившихся на поприще духовного образования. Долгие годы центральное место в этом президиуме занимал Человек с большой буквы, который многих наставлял, вдохновлял, вознаграждал, радовал и сам был радостью для каждого, с кем пересекался его жизненный путь. И вот сегодня, когда он предстал пред Господом, наше желание – принести ему слова почтения, устремить свое внимание на его труд на благо Духовной школы, запечатлеть для себя и будущих поколений образ его добродетелей.

В первые дни после преставления владыки Филарета в медиапространстве часто звучала фраза: «Закончилась эпоха…» Умом понимаешь, что да, действительно, это была целая эпоха, и да, она закончилась. Но сердце не верит этому «закончилась». И вот, святой апостол Павел, послания которого так вдохновенно читал и объяснял владыка на лекциях по Новому Завету в Минской духовной семинарии, этот святой апостол дарит утешение нашей скорби: «Любовь никогда не перестает». Все то, что с любовью насадил и поливал владыка, а взрастил Бог – не может перестать, прекратиться, не может замереть или исчезнуть.

В Первом послании к Коринфянам святой апостол Павел воспевает гимн любви – большей христианской добродетели, носителем которой, несомненно, был наш дорогой владыка.

Жизнь и служение митрополита Филарета можно воспринимать как настоящую экзегезу слова Божия и его прочтение жизнью, как проповедь делами добродетели любви. Давайте вспомним примеры этой великой жизни, связанные с нашими духовными школами.

Любовь долготерпит, милосердствует.

Вспомним, скольких студентов Духовной школы, достойно предложенных инспекцией к исключению, исцелил владыка своим милосердием и долготерпением, защищая их на советах, ходатайствуя о их восстановлении, призывая их своим любящим сердцем к исправлению. «Нам уже приходилось, – говорил владыка, – слышать вопросы: «Что же вы не принимаете конкретных мер, если они нарушают церковные правила? Или вы сомневаетесь?» Нет, мы не сомневались, а ждали их раскаяния. И, нужно сказать, не напрасно». Вспомним, как на вступительных экзаменах в семинарию владыка своим добрым отношением вдохновлял абитуриентов и останавливал не в меру строгих преподавателей фразой «Ведь это же вступительный экзамен!». Владыка свято верил и исповедовал: каждого, кто пришел в Духовную школу, призвал Господь, и мы должны принять и сберечь всех, кого могут вместить наши аудитории. Мы помним, как на выпускных экзаменах и защитах под председательством владыки царствовали милосердие и долготерпение, как он «тянул» и «вытягивал» слабых, как радовался каждому выпускнику.

Любовь не завидует, не превозносится, не гордится.

Владыка своим рождением, воспитанием, прохождением по ступеням церковного служения был во всех смыслах человеком высокого положения: аристократ, москвич, интеллектуал, митрополит, Патриарший Экзарх, постоянный член Священного Синода.

Но любящее сердце этого Человека высокого положения было далеко от превозношения. С равным вниманием он общался с президентами и приходскими старушками, чиновниками и молодыми священниками из провинции, ректорами вузов и студентами, словом, для всех он был всем, а все, что он делал, неизменно считал делом Божиим, а себя – лишь послушным Церкви служителем Божиим.

Любовь не бесчинствует.

Владыка есть для нас образ чинности и благолепия в служении, в поведении, в слове, в действии. В чем может проявляться бесчинство? В торопливости, в суете, в многословии и непоследовательности. Своей неторопливостью, сановитостью, лаконичной речью, верным движением к намеченной цели владыка являл еще одну грань христианской любви, которая есть полная противоположность любому бесчинству. В чем был секрет его внутреннего чина? «Никакой внешний, даже самый справедливый порядок, – говорил владыка, – не сделает нас счастливыми, пока не будет порядка в нас самих, в нашем отношении к Богу и ближним».

Любовь не ищет своего

О том, как любовь владыки не искала своего, прекрасно свидетельствуют два случая: один из начала его церковного служения, а другой – из недавнего прошлого. Во время учебы в Московских духовных школах будущий владыка несколько лет собирал материал для написания кандидатской диссертации, посвященной служению святых равноапостольных Мефодия и Кирилла. На последнем курсе академии случилось так, что именно эту тему закрепил за собой другой студент. Владыка собрал все свои многолетние наработки и щедрой рукой отдал все своему однокурснику, а сам стал искать новую тему.

Всем памятен другой более известный пример любви Владыки, не ищущей своего. В 2009 году избранный Поместным Собором кандидатом на патриаршество, владыка снял свою кандидатуру в пользу избранного затем Святейшего Патриарха Кирилла.

Любовь не раздражается, не мыслит зла.

Были ли у владыки конфликты? Наверняка были, ведь без этого невозможно прожить такую насыщенную жизнь. Но много ли мы знаем об таких случаях? Немного. Своей добродетельной любовью владыка сохранял себя от раздражения и всегда стремился тушить злые замыслы в тех, кто огорчал его. Умалчивая о любых конфликтах, владыка творил мир, говоря, что «все люди – раненные в битве. А раненых не добивают: их выносят с поля боя и стараются спасти». О мире среди начальствующих в Духовной школе было его особое попечение. Призывая к творческому согласию в среде администрации Духовной школы, владыка любил слово «РИС»: Ректор, инспектор, секретарь. Сколько трудов положил он, чтобы создать и упрочить это единство! Можно сказать, что это маленькое рисовое зернышко всегда пребывало в благодатной почве его отеческой любви. Он действовал «подобно как кормилица нежно обходится с детьми своими» (1 Фес 2:7). И здесь его поступки были жизненным прочтением слов святого апостола Павла.

Любовь не радуется неправде, а сорадуется истине.

Огорчалось архипастырское сердце владыки от тех, кто творил неправду. Но не осуждением и карами боролся владыка с неправдой, а отеческим любящими увещаниями, долготерпением и милосердием созидал он истину, которая всегда его радовала. Как радовался он первым успехам Духовной школы: первые выпуски семинарии, открытие академии и ее первый выпуск, первые кандидатские диссертации, первые защиты магистерских диссертаций, начало выхода журнала «Ступени» и научных «Трудов Минской духовной академии». Владыка радовался молодым выпускникам, выходящим на Божественную ниву приходского служения, и особенно тем, кто вливался в преподавательскую корпорацию.

Любовь все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит.

Любовь к людям рождала в сердце владыки несравнимое доверие к тем, кого он призывал к разным родам церковного служения. Доверие, открытость, расположенность особенно чувствовали студенты. Однажды, придя на первую лекцию в семинарию, после молитвы сев за преподавательский стол, владыка обнаружил, что забыл очки. Что делать? Не медля ни секунды, владыка обращается к студенту, сидящему напротив него за первой партой: «Пойди в мои покои, в моем кабинете, на столе, лежит футляр с очками. Возьми и принеси». Ни одного лишнего слова, ни одного лишнего чувства, ни грамма сомнения, что этот студент что-нибудь сделает не так, не поймет, не справится. Это не просто доверие, это вера в человека – вдохновляющая, окрыляющая, без тени сомнения являющая, что для этого Архиерея Божия каждый человек – его брат во Христе.

«Очень трудно осознать, – говорил владыка в интервью журналу «Ступени», – что тебя окончательно определяет в отношении к твоему собрату, которого ты привлекаешь к тому или иному послушанию. Здесь просто надо дерзать».

Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится.

В последние годы своей земной жизни владыка не преподавал, не проповедовал. Мы редко видели и слышали его. Но мы всегда чувствовали и будем чувствовать его добродетельную любовь.

И сегодня, когда он перешел от нас в вечность, будем верить, что его Любовь никогда не перестает.

О Любви будут свидетельствовать его слова, его книги. Во всем, что мы делаем, подражая Наставнику, мы продолжаем его любовь, его добродетель. Давайте услышим его пожелание, адресованное каждому из нас и подтвержденное его жизнью:

«Каждый человек неповторим, это – целый мир, и этот мир всегда требует внимания, деликатности и любви. Мне бы хотелось пожелать, чтобы наши священнослужители каждого человека, который приходит в храм, приступает к исповеди, или просит духовного совета, воспринимали как самого главного человека в своей жизни».

Вечная память Господину, Отцу и Учителю нашему!