В 2010 году журнал «Ступени» опубликовал интервью с сербским студентом 2-го курса Минской духовной семинарии Александром Будишиным. Прошло 10 лет, и сегодня наш собеседник – проректор по воспитательной работе Минской духовной семинарии иеромонах Агафангел (Будишин).

— Отец Агафангел, десять лет назад Вы говорили, что планировали после окончания семинарии вернуться на родину. С тех пор прошло десять лет и Вы – инспектор нашей Духовной школы. Как сложился этот путь?

– Это все сложилось удивительным образом. Если бы мне тогда кто-то сказал, что я буду инспектором или преподавателем, я бы не поверил. Точно так же я не мог предположить, что буду учиться в Беларуси. Тогда это произошло внезапно. Я и мой духовный отец – епископ Шабацкий Лаврентий, хотели, чтобы я поучился в одной из духовных школ Русской Православной Церкви. Вопрос с поступлением в Московскую или Санкт-Петербургскую духовную семинарию быстро решить не получилось. И вот, как раз в то время, когда мы этим занимались, к нам в гости, в  монастырь святителя Николая Сербского в Сокограде приехал архиепископ Пинский и Лунинецкий Стефан. Знакомство и общение с первым ректором и преподавателем возрожденной Минской духовной семинарии и привело к тому, что владыка Лаврентий благословил меня на учёбу в Жировичах. 

Когда я закончил семинарию, думал, что вернусь домой в Сербию продолжать учёбу. Были предложения учиться в Европе, в Грузии, но владыка Лаврентий благословил мне продолжить обучение в Беларуси.  Тогда как раз проходила реформа нашего духовного образования, осуществлялся переход на Болонский процесс. Так я остался, поступил и начал учиться на первом курсе магистратуры Минской духовной академии. Первый год был трудный, потому что занятия проходили и в Жировичах, и в Минске. Мы каждую неделю ездили: с понедельника по среду были в Минске – там занятия шли с утра до вечера. Четверг и пятницу мы учились в Жировичах. С сентября 2015 г. академия полностью переехала в Минск и стало легче, хотя были и свои трудности. Приходилось устанавливать богослужебный порядок, дисциплину, проживание и быт студентов. 

Когда я закончил магистратуру, снова были размышления, снова собирался уезжать домой. Но тут было объявлено об открытии аспирантуры Минской духовной академии, приезжала комиссия Учебного комитета Русской Православной Церкви, мы сдавали комплексный экзамен. Большинство моих однокурсников шли в аспирантуру, они звали и меня. Я согласился, поступил, отучился один год и решил все же вернуться домой. Хотелось послужить моей Сербской Православной Церкви. К тому времени я уже определился, что хочу быть монахом. Я оформил необходимые документы, завершил все дела и приехал на родину. Владыка Лаврентий одобрил мое желание и сказал: «хорошо. Если ты решил постригаться и рукополагаться, будешь служить при монастыре, или в другом месте, куда тебя определим».

– Он предложил Вам нести послушание в монастыре святителя Николая Сербского в Сокограде?

Да. Мой духовный отец – епископ Шабацкий Лаврентий (Трифунович) – человек, которому Господь дал многие таланты, в том числе и талант строительства. В этом году исполнилось 54 года его архиерейского служения и 87 лет его жизни. Он – старейший архиерей Сербской Православной Церкви и по возрасту, и по хиротонии. После получения духовного образования и пострига нес различные церковные послушания. Был экономом семинарии, патриархии и служил на различных приходах, а в 1967 г. был избран и рукоположен во епископа. Он всю жизнь что-то строит. У него такой дар – находить людей и строить. Он всегда оживляется, когда идет строительство и говорит: «я живу для того, чтобы увидеть, как закончится строительство храма», а затем живёт, чтобы снова начать что-то строить. Господь даёт ему силы, чтобы все это делать. До поступления в Минскую духовную семинарию я  помогал владыке в строительстве монастыря в честь святителя Николая Сербского в Сокограде, где находится духовный центр Шабацкой епархии. (Мощи святителя Николая  находятся в 50 километрах от этого места – в монастыре Лелич, рядом с г. Валево). И я думал, что когда вернусь на родину, буду тоже трудиться и служить в монастыре святителя Николая в Сокограде. 

Однако владыка Лаврентий рассудил иначе. Он сказал, что раз я уже много лет прожил в Беларуси и был здесь под духовным руководством архиепископа Пинского и Лунинецкого Стефана, то неплохо было бы с ним посоветоваться насчет моего пострига и рукоположения. Владыка Лаврентий связался с владыкой Стефаном, и они решили, чтобы мой постриг и рукоположение были совершены в Пинске. Вскоре я вернулся в Беларусь и на первой седмице Великого поста 2016 года архиепископ Стефан совершил мой монашеский постриг; в субботу первой седмицы поста он рукоположил меня в иеродиакона, а на Торжество Православия – в иеромонаха.

Я планировал, что вскоре после этих важных событий вернусь в Сербию и буду там трудиться. Но владыка Лаврентий, который много лет возглавлял зарубежные епархии Сербской Православной Церкви, решил, что мне нужно «отработать» мою учебу в Беларуси.  Я удивился и говорю ему: «Владыка! Отработки же нет в белорусских духовных школах!» А он мне отвечает: «Не волнуйся, всё можно устроить». И тогда я был командирован владыкой Лаврентием для получения богослужебных навыков и для помощи Пинской епархии. Я жил в епархиальном управлении, служил в кафедральном соборе, помогал по административным вопросам, замещал, при необходимости, приходских священников. Мне особенно нравилось служить на приходах Полесья. Эта часть Беларуси очень похожа на мою родину: те же огороды, люди много трудятся и много верующих. Всегда очень много людей в храме собиралось, когда я приезжал служить. Бывало, что люди говорили так: «К нам какой-то новый батюшка приехал, служил в чёрной фате» – имея в виду монашеский клобук, непривычный для большинства прихожан. Очень назидательным было и общение с владыкой Стефаном: многому в общении и отношении к людям, к священникам я учился у него.

В 2018 году по просьбе ректора Минской духовной семинарии архиепископа Гурия я начал нести послушание дежурного помощника инспектора (проректора по воспитательной работе). Ранее владыка несколько раз предлагал мне потрудиться в семинарии, но я не соглашался в связи с загруженностью в Пинской епархии. Как-то в разговоре с владыкой Лаврентием мы обсуждали, чем я занимаюсь в Беларуси, и он говорит: «Да, ты молодец, что помогаешь владыке Стефану, где можешь, служишь, но как-то ты минуешь семинарию. Ты там учился пять лет, тебя там кормили, одевали, помогали. Можно было бы и там послушание понести и потрудиться». И вот, возвращаясь из Сербии, я заехал в Жировичи, встретил владыку Гурия, и он снова спросил: «Может ты смог бы понести какое-нибудь послушание в семинарии?» Я согласился, согласовал этот вопрос с владыкой Стефаном, начал нести послушание дежурного помощника и, кроме того, продолжил обучение в аспирантуре Минской духовной академии. 

В течение полугода каждую неделю я проезжал почти 1000 километров по маршруту Пинск-Минск-Жировичи-Пинск. Помогал владыке в Пинске, учился в Минске и трудился в Жировичах. Через полгода Господь посетил меня болезнью, я перенес сложную операцию, после которой попросился восстановительный период провести в Жировичах, где знакомые студенты могли мне помочь. Владыка Стефан освободил меня от послушаний в Пинске и, восстановившись после операции, я остался в семинарии, получил здесь послушание преподавателя литургики, а летом 2020 г. митрополитом Минским и Заславским Павлом был назначен на должность старшего помощника инспектора. В декабре того же года уже митрополит Вениамин назначил меня инспектором. Сегодня я нахожусь в этом кабинете и всегда вспоминаю своего инспектора: как заходил к нему в кабинет, разговоры, обсуждение проблем. Для меня очень удивительно, что я всего лишь 10 лет назад здесь учился, а уже сам должен учить студентов, стараться их воспитывать, чтобы они стали хорошими людьми, живыми, которые осознают важность своего призвания и своей жизни.

– Отец Агафангел, а что главное в служении инспектора?

– Главное – это уметь слушать людей. Я все больше убеждаюсь, что многие проблемы в жизни – в семье, в дружбе, в работе возникают из-за того, что люди просто не умеют общаться. Не умеют говорить и слушать – это два компонента диалога. Когда я служил в Пинске и жил в епархиальном управлении, люди привыкли приходить за советом к священнику, или просто поговорить, потому что в епархии всегда кто-то есть. И мне приходилось с общаться с людьми разного возраста, с разными проблемами.  Я  всегда делал такой вывод: у людей появились проблемы из-за того, что они не умеют общаться –  молчали, не могли высказать друг другу,  не  могли обсудить проблемы, которые накапливались, и  это приводило потом к большим проблемам. Поэтому для меня воспитательная работа — это  постоянный разговор. Если появляются какие-то проблемы, нужно обсудить это со студентами, поговорить. Разные испытания, разное настроение, обстановка –  это всё влияет на человека, может создавать проблемы. Вроде бы, зачастую, они мелкие. Иногда бывает, что со студентом пообщаюсь, и понимаю, что проблема детская.  Но для любого человека проблема, в момент её возникновения, является самой  важной. Поэтому важно поговорить, даже о каких-то мелочах, тогда человек включается в разговор, появляется  доверие друг к другу. Когда есть доверие, то что бы ни  случилось – как хорошее, так и плохое, человек подойдёт и выскажет. Мы это рассудим,  постараемся решить.  Естественно, иногда приходится где-то и повысить голос, можно сказать, отругать студентов, потому что они молодые, горячие, иногда спешат, как я им говорю , «не всегда мозги включают». Все люди разумные, но  по  молодости где-то не успевают, не хватает внимания. Поэтому приходится иногда и поругать их, Но главное –  чтобы было доверие. Чтобы они могли в любое время подойти и сказать своё мнение, порассуждать. Ведь потом, уже в самостоятельной жизни на приходе, любые проблемы будут легче решаться. Они будут уметь говорить, уметь подойти к человеку. Поэтому одна из важных целей инспекторской службы – это научить людей общаться,  научить их вниманию. Мне постоянно об этом говорил владыка Лаврентий. 

Епископ Афанасий (Евтич) (1938-2021), выдающийся иерарх и богослов Сербской Православной Церкви, всегда говорил: «Второе слово для любви – это внимание. Будьте внимательны! К тому, что говорите, что делаете, что вам говорят и как к вам относятся». Потому что в этом внимании многие проблемы сами отпадают. Я что-то сказал, человек не так понял и промолчал. Но, видно по нему, что он расстроился. А если обратить внимание и спросить: «что случилось?» – он ответит «вот так и так я подумал». И проблема решается на месте. А если нет внимания, то все как бы проходит тихо, и вроде бы всё хорошо. Но накапливается какая-то обида, и поэтому настоящее внимание – не то, чтобы «следить» за кем-то, чтобы заметить что-то плохое, а просто человеческое внимание. Оно помогает в жизни, в общении с людьми, а это самое главное, что у нас есть – разговор друг с другом. 

– Получается ли у Вас свое видение передать Вашим помощникам? Ведь среди них разные люди, разных взглядов. Можно ли объединить их? И какие у Вас помощники сейчас?

– Да, можно всегда всех объединить. Главное – со вниманием ко всем относиться. У нас тоже разный состав помощников. Есть и в священном сане, есть и без сана, есть студенты старших курсов, и естественно, что каждый человек уникален и все мы разные. Когда мы собираемся на инспекторские совещания, тоже бывают дискуссии. Мне нравятся слова епископа Афанасия (Евтича), который говорил: «Что за Архиерейский Собор такой, если драки не было?» Это шутка, но каждый должен обязательно высказать своё мнение. А мы все собираем, формулируем какое-то общее решение и его принимаем. Если из споров и разных мнений выходит результат – это точно действие Духа Святого, который всегда действует в жизни каждого человека. В каждом церковном собрании присутствует Дух Святой. Слава Богу, все помощники говорят свои пожелания, стараемся выбрать лучший вариант для студентов. Потому что семинария – это место для студентов, высшее учебное заведение. Поэтому надо, чтобы мы все советовались и принимали решения, которые будут полезными для студентов. Их нужно воспитать и приучить жить христианской жизнью и быть примером для других. Поэтому стараемся совместно трудиться в этом направлении.

– Давайте попробуем сравнить студентов: сегодня и 10 лет назад, когда вы учились. Есть ли разница?

– Естественно, есть. Каждое время имеет свои особенности. И студенты в каждое время разные. Меняется время, меняются традиции, воспитание и обстановка в семинарии. Когда мы учились, было, наверное, больше  физической работы – ремонты, хозяйственные заботы. Сейчас, конечно, уже таких работ нет. И, можно сказать, традиции в жизни меняются тоже. Поэтому студенты разные. Но всегда хватает хороших людей, все у нас хорошие. Главное, чтобы умели принять те требования, которые есть в данный момент, те традиции и особенности, которые есть в духовной школе. Потому что они приходят из мира и, естественно, приносят какие-то свои навыки и привычки. Есть положительные, есть иногда и отрицательные. Но любого человека можно постепенно изменить, если работать с ним. Если говорить, общаться, делиться, человек начинает осознавать, что  есть какие-то недостатки или немощи, над которыми надо работать. Потому что нет проблемы или греха, в котором Господь не содействует для того, чтобы исправить. Главное – заметить его и вовремя с поработать с этой проблемой. Сейчас, конечно, таких проблем у студентов меньше, чем когда я учился. В то время у нас всего училось около 200 человек – семинария, академия и регентское отделение. А сейчас у нас всего 80 студентов на дневном отделении, небольшое Отделение церковных искусств – чуть более 10 девушек. Поэтому сейчас гораздо легче, чем раньше, уделить внимание каждому студенту. Мы стараемся грамотно распределять усилия – и помощники распределяются так, чтобы был разговор, было доверие у студентов. Чтобы была одна семья, и все были вместе – и студенты, и воспитательная служба, и администрация во главе с отцом ректором, и любой наш сотрудник. Чтобы общались и подавали пример, которому можно подражать в жизни.

– Что самое главное для студента в процессе обучения в духовной школе?

– В духовном образовании есть две важных составляющих: получение знаний в богословии святых отцов, которое они своей жизнью прожили, которое зафиксировано в их трудах. Изучая их труды и учебные дисциплины, мы должны дополнять их духовной стороной. Мы живем тем, что изучаем. У нас не только аудиторные занятия, но и практическое применение полученных знаний. Без Божественной литургии и молитвы все наше образование – только теория, как пустые страницы. В богослужении, в общей жизни, в послушаниях созидается полнота богословия. Нужно, чтобы студенты настраивали себя уделять внимание и духовной стороне, и образовательной. 

Епископ Бачский Ириней (Булович) – один из самых образованных архиереев Сербской Православной Церкви (он знает около 15 языков) – часто говорит, что в Церкви есть святители образованные, а есть и необразованные. Ему ближе именно образованные святые. И вот, если Господь даёт и нам возможность поучиться, познавать Бога через духовное образование и совершенствование, то этим надо пользоваться. При этом ни в коем случае нельзя забывать, что без молитвы, без живого богослужения ¬– Литургии, которая есть общение со Христом, наши богословские знания недостаточны. 

Чтобы познать богословие по настоящему, его надо пропустить через себя, прожить его через молитву, через общение с Богом, через живое прикосновение к Богу. И когда совмещаются обе эти составляющие, тогда намного легче потом любому человеку объяснить и показать, где-то своим жизненным примером, где-то словом. Иногда, видя, как мы просто живём в радости христианской жизни, люди сами интересуются, почему мы радуемся и почему пребываем в таком состоянии. И если мы приобретаем подобное хоть в какой-то степени здесь, во время учёбы, то постепенно, естественно, дальше в жизни развиваем, потому что предела совершенству нет. Семинария – это лишь одна ступенька жизни. Она, как и любое учебное заведение, даёт основу – познания, как теоретические, так и практические, основу духовной жизни, основу богословия, которую мы должны уже сами дальше надстраивать постепенно, на протяжении всей своей жизни.

– В семинарии кроме лекций и богослужений есть еще распорядок дня и дисциплина, трудовые послушания. Это вынужденная мера, или важная составляющая в духовном образовании?

– Да, это творческая составляющая. Она необходима для роста  человека в духовной жизни и в жизни вообще. В других сферах точно так же: мы идем в школу – у нас есть уроки, домашнее задание. Сначала трудно, но постепенно мы привыкаем. Когда, например, начинаем спортом заниматься – тоже трудно, тренировки, нагрузки. Но и тут со временем происходит привыкание, которое нужно, чтобы дойти до свободы, свободной формы пребывания в этом, чтобы это стало хорошей самостоятельной привычкой. Так и в семинарии есть распорядок дня, который приучает нас к дисциплине, к вниманию, к порядку. Внешний распорядок мотивирует человека работать над своим внутренним порядком. 

У нас есть физический труд – послушания. Он важен и как отдых от сидячего интеллектуального труда, который, в основном, составляет процесс учебы. Если постоянно читать или слушать лекции – можно устать, а от усталости человек ленится. А так – немножко проветрились, поработали, это полезно для организма! Особенно для молодых ребят.  А с другой стороны, любая физическая работа важна тем, что человек учится трудиться и помогать сам себе. Чтобы умел сам что-то сделать, чтобы была смелость что-то делать, нужно привыкнуть к хозяйственным работам. Важно, чтобы появился навык труда, потому что любой труд полезен – не только умственный, но и физический. В духовной школе всё в меру распределено, постепенно сформировался и порядок повседневной жизни, который соблюдаем. Иногда бывают изменения в распорядке дня, чтобы студентам было удобнее. 

Распорядок дня должен существовать. В большинстве своем к нам приходят студенты сразу после школы. Они привыкли дома, что распорядок их жизни формируют родители. А здесь они самостоятельные, и это их должно приучить к ответственности. Чтобы они не боялись этой ответственности – прийти на послушание, что-то помочь или сходить на богослужение. Главное, чтобы всё было в меру и с нашей стороны не было никогда в осуждение, чтобы не было никакой перегрузки и лености в трудах.

– Отец Агафангел, поделитесь, пожалуйста, Вашими воспоминаниями о приснопамятном митрополите Филарете. Как произошла Ваша первая встреча с ним, каким было дальнейшее общение? 

– Это был удивительный человек, очень образованный, высокого положения и очень внимательный к каждому человеку, можно сказать – евангельский человек, человек евангельского внимания. Ну и я сам почувствовал его любовь когда здесь учился. Мой владыка Лаврентий был знаком с митрополитом Филаретом еще с 1976 года, по общему месту их архиерейского служения в Германии.  Владыка сказал мне: «Поедешь в Беларусь, к митрополиту Филарету, и он будет тебе отцом, не волнуйся». И вот, я приехал на вступительные экзамены, меня расселили с остальными абитуриентами, и мы идём сдавать экзамен. Я тогда плохо знал русский язык – мог что-то говорить, но не очень хорошо получалось. Естественно, было волнение, а надо ещё и экзамен сдавать. Я готовился  и поступил на богословский факультет Белградского университета (но затем решил учиться в Беларуси), поэтому богословские знания у меня были, но мне трудно было их выражать на русском языке, потому что словарный запас был маленький, и разговорной практики было мало. В комиссии был и владыка Филарет.  Дошла моя очередь, я открываю двери и захожу. Вижу – в центре сидит митрополит Филарет, справа от него – ректор отец Иоасаф и два ряда преподавателей по сторонам. Я посмотрел, испугался от того, что так много преподавателей, начал креститься и несколько раз назвал свою фамилию. А владыка Филарет увидел, что я волнуюсь и так, своим красивым жестом, подняв руки, поприветствовал меня на сербском языке «Добро дошли!» – что значит «Добро пожаловать». И я очень обрадовался тому, что он знает сербский язык. Я сразу начал что-то говорить, благодарить его на сербском языке. А митрополит начал меня успокаивать: «Спокойно, спокойно. Тяните билет». Я тогда взял билет, начал отвечать и естественно, что аналойчик, на котором лежал билет, «танцевал» вместе со мной, потому что переживания были, и я волновался. Но митрополит своей добротой всё это покрыл, и мои короткие ответы были услышаны в той мере, насколько я мог сказать, и меня зачислили. Потом, часто, когда он приезжал, если меня встречал – у него была удивительная память, он всегда вспоминал, что есть Серб (так он меня любовно называл), и всегда спрашивал, как я, кормят ли меня, как поживаю. Всегда интересовался! Когда преставился Святейший Патриарх Сербский Павел, владыка Филарет ездил на его похороны, как официальный представитель от Русской Православной Церкви. После похорон мы с ним встретились, он рассказывал о своих впечатлениях.

В 2013 году мы вместе с владыкой Стефаном поехали на день ангела митрополита Филарета в Минск. К тому времени состояние здоровья владыки накладывало определенный отпечаток на его память, внимание, стиль общения. Когда все пошли поздравлять владыку, владыка Стефан сказал мне, чтобы и я поздравил. Но я как-то внутренне засмущался, подумал, что, скорее всего, владыка уже не помнит меня, ведь и время уже прошло, и он давно уже не приезжал в Жировичи, и решил не идти. А владыка Стефан настаивает: «Пойди, поздравь, чего ты боишься?» Когда архиереи после литургии пошли разоблачаться, я пошёл с владыкой Стефаном, чтобы помочь ему разоблачиться, и думаю: «всё, поздравление меня миновало». Но потом мы зашли в алтарь, а там как раз последние гости поздравляли митрополита, и владыка Стефан меня подтолкнул: «всё, иди уже». Владыка Филарет сидел в архиерейском кресле. Я, как и все остальные, опустился на колено, чтобы поздравить, и говорю: «Владыка, с днём небесного покровителя!» Владыка посмотрел на меня, а потом его глаза расширились и он сказал: «Вот, это Серб!» – и улыбаясь, коснулся моего лба. А я ему вручаю подарки – несколько пакетов с разными календарями… Я так обрадовался, что владыка, несмотря на возраст и усталость, всё помнит. Господь давал ему людей, которых он не так часто встречал, и его внимание натренировалось. Оно было его сущностью. Епископ Давид (Перович) (он был келейником Патриарха Павла) как-то говорил, что когда люди стареют, происходит спад внимания, становится невозможно контролировать свои эмоции как раньше, и внутренняя сущность человека, которая не проявлялась  в молодости, потому что человек её сдерживал, начинает проявляться: люди становятся или злыми, или добрыми.  И он приводил в пример патриарха Павла, который в престарелом возрасте иногда начинал просто часами молиться. Он никого не замечал, ничего не видел. Его сущность, которая созидалась всю жизнь, стала проявляться уже неосознанно. Он не мог себя уже сдержать, чтобы не молиться. И вот в митрополите Филарете, несмотря на его возраст и немощи, проявлялась его сущность, которая состояла во внимании к людям, в любви к ним. Она никак не угасала, а, можно даже сказать, ещё больше увеличилась. Такие моменты в моей жизни дают мне импульс тоже быть внимательным и со вниманием относиться к любому человеку. Вне зависимости от того, является он патриархом или президентом, бабушки ли на приходах хотят что-то спросить, или самые маленькие дети, которые просто хотят поиграться или обняться. То есть, ко всем надо относиться с таким вниманием.

– Какие в Сербской Церкви есть особенности празднования церковного периода от Пасхи до Пятидесятницы?

– Как и здесь, идёт попразднство Пасхи, потом Пятидесятница, и все пребывают в радости Воскресения Христова. Со Страстной Пятницы и по Светлый вторник в Сербии нерабочие дни – государственные выходные. Люди не ходят на работу, дети освобождаются от школы. Народ благодаря этому может больше времени уделить празднику – навестить друг друга, помолиться. Одна из особенностей – в Сербии есть пасхальные «колядки», если их можно так назвать, или, по-сербски – «пасхальны вертэп». После Пасхи, особенно после Светлой седмицы, люди ходят друг к другу в гости и поют пасхальные песни. Многие из них написаны святителем Николаем Сербским для движения богомольцев, благодаря которым сохранилась живая вера в социалистический период.  Потом, ближе к празднику Святой Троицы, есть песни, посвящённые Троице. 

Есть ещё интересная традиция на севере Сербии: там на второй день Пасхи мужчины идут с пасхальными песнопениями к женщинам. Сначала поют, а потом друг друга водой обливают. На третий день Пасхи происходит наоборот – девушки идут к парням. Собираются группы по возрастам: школьники, молодежь, взрослые, даже пожилые ходят. Я вырос в деревне на севере Сербии, где такая традиция существует. На Троицу храмы украшают, приносят много травы. После службы из этой травы люди плетут венки и потом уносят домой на память. И еще есть такая особенность, что Троицу празднут три дня, и они называются просто: первый день Троицы, второй и третий.

– Ваши пожелания читателям журнала?

– Учитывая название журнала, это такая «лестница». Чтобы мы всегда поднимались выше и выше. Не забывали, что нет предела совершенству, пока мы не дошли до Христа. И, чтобы подниматься, нужно всегда быть гибкими. Чтобы наши мысли были гибкими, восприимчивыми к другому мнению, к новым вещам, к новым взглядам. Соединив все воедино, легче подниматься по этим ступеням к Богу.

– Спасибо за интервью и желаем помощи Божией в Вашем служении!