На вопросы наших читателей отвечает Ректор Минской Духовной Академии и Семинарии Архимандрит Леонид (Филь).

—Хотелось бы узнать официальное отношение Церкви к пацифизму? В Библии есть однозначный запрет на убийство человека. Почему же тогда Церковь благословляет армию?

—Чтобы ответить на этот вопрос, нужно первым делом рассмотреть отношение Церкви к убийству человека. Еще в Ветхом Завете наблюдалось как бы некое разногласие по этому вопросу.

Действительно, заповедь гласит: «Не убей», но в той же книге «Исход», содержащей эту заповедь, дается повеление убивать врагов богоизбранного народа и нарушителей Закона. Весь Новый Завет пронизан учением любви, но ни Креститель Иоанн, ни Апостолы, ни Сам Господь при встрече с воинами не призывают их бросить службу, которая сопряжена с войнами и убийствами. Итак, перед нами вырисовывается двойственное отношение к одному и тому же факту. Однако, это разногласие мнимое, оно связано с внешней, словесной формой текста Священных Книг, а отнюдь не с внутренним, смысловым их содержанием. Дело в том, что и в еврейском, и в греческом языках есть два глагола, переводимые на русский словом «убивать». Один из этих глаголов означает убийство как действие, другой—как преступление, т.е. между ними есть смысловая разница. Однако она при переводе на русский язык утеряна в виду того, что, как уже говорилось, в обоих случаях при переводе употребляется один и тот же глагол «убивать». Из-за этого и происходит разное понимание рассматриваемой проблемы. Доминантой христианской нравственности есть любовь, которая полностью исключает злобу и ненависть. Поэтому убийство осуждается как проявление вовне страсти гнева и допускается как действие, вытекающее из желания заменить большее зло меньшим.

Мы знаем, что главная заповедь—это любовь, и что самое сильное проявление любви—положить жизнь свою за ближнего (Ин. 15,13). «Люби своего врага,—борись с врагом отечества»,—говорит святитель Филарет Московский. В такой душе нет гнева, она скорбит, что приходится так поступать (ведь убийство глубоко противно природе человека), но выхода у нее нет. Так, в полной мере, можно сказать об убийстве на войне. В Древней Церкви было даже стремление почитать павших на войне как мучеников. Убийство—это крайний выход, и помня, что царь Давид не был допущен до строительства храма из-за пролитой на войне крови, мы все понимаем, что это выбор между честным боем и зрелищем смерти наших матерей, жен и детей; выбор между смертью врага и гибелью Родины.

Безусловно, эти выводы снимают обвинение в греховности защитника отечества.

—Достаточно ли обладать знанием определенного объема христианских истин, молитв и исполнять какие-то нравственные нормы и предписания, для того чтобы считаться верующим?

—Давайте обратимся к Новому Завету. В Деяниях апостольских находится рассказ о том, как апостол Филипп встретил человека, читающего отрывок из книги пророка Исаии, где говорится о пришествии Мессии. Апостол объяснил ему, что Тот, о Ком пророчествовал Исаия есть Христос распятый. И этот человек каким-то внутренним прозрением открыл для себя несомненную убедительность в том, что ему говорил Филипп, обнаружил в его словах соответствие тому, что он узнал о Мессии от пророка Исаии, поэтому он и говорит: «Вот здесь вода, что мне мешает креститься?» Итак, апостол Филипп, совершивший Крещение, нашел знания о Христе у крещаемого достаточным основанием, чтобы сопричислить его к лику верующих во Христа и ввести его в Церковь Христову.

Но что вообще знал о Евангелии новокрещенный? Только то, что Иисус Христос есть Тот Мессия, о Котором пророчествовал Исаия. Вся его вера была сосредоточена на Личности Христа, о Котором, в сущности, он знал гораздо меньше по сравнению с любым современным мало-мальски знакомым с христианством человеком. И если такой человек не подвергает эти знания сомнению, то можем ли мы назвать его неверующим?

—Как Церковь относится к тому, что некоторые священнослужители полностью контролируют жизнь своих прихожан, причем это приводит порой к негативным последствиям?

—Действительно в современной церковной жизни такая проблема существует. В последнее время участились случаи злоупотреблений в так называемой духовнической практике. (Конечно, мы ни в коем случае не должны путать такие злоупотребления с нормальной практикой духовного руководства, являющегося обязанностью каждого священнослужителя).

Отношение Церкви к подобным явлениям отрицательно, и они осознаются, как проблема. Судить о ее серьезности можно даже по тому, что она стала предметом обсуждения на одном из заседаний Священного Синода Русской Православной Церкви.

Некоторые выводы данного обсуждения мы хотим предложить вашему вниманию: «Некоторые священнослужители, получившие от Бога в Таинстве Священства право на духовное руководство паствой, считают, что таковое право означает безраздельную власть над душами людей. Не памятуя о том, что отношения между духовником и духовными чадами должны строиться на основе взаимного уважения и доверия, таковые пастыри переносят сугубо монашеское понятие беспрекословного подчинения послушника старцу на взаимоотношения между мирянином и его духовным отцом, вторгаются во внутренние вопросы личной и семейной жизни прихожан, подчиняют себе пасомых, забывая о богоданной свободе, к которой призваны все христиане (см. Гал. 5, 13). Подобные недопустимые методы духовного руководства в некоторых случаях оборачиваются трагедией для пасомого, который свое несогласие с духовником переносит на Церковь. Такие люди покидают Православную Церковь и нередко становятся легкой добычей сектантов.

Некоторые духовники объявляют незаконным гражданский брак или требуют расторжения брака между супругами, прожившими много лет вместе, но в силу тех или иных обстоятельств не совершившими венчания в храме. Случается, что духовник настаивает на расторжении брака между супругами, когда один из супругов не принадлежит к православной вере. Иные монашествующие духовники запрещают своим духовным чадам вступление в брак и принуждают их к принятию монашества на том основании, что монашество якобы выше брака. Некоторые пастыри-духовники не допускают к причастию лиц, живущих в «невенчаном» браке, отождествляя таковой брак с блудом; запрещают своим духовным чадам вступление во второй брак на том основании, что второй брак якобы осуждается Церковью; запрещают супружеским парам развод в том случае, когда в силу тех или иных обстоятельств семейная жизнь становится для супругов невозможной.

Имеют место случаи, когда пастырь «не благословляет» тому или иному из своих прихожан жениться или выходить замуж по любви, но предлагает «по послушанию» вступить в брак с лицом, рекомендованным самим пастырем.

Также имеют место случаи, когда пастырь запрещает пасомым обращаться за медицинской помощью, препятствует исполнению пасомыми своих гражданских обязанностей—участию в выборах, службе в Вооруженных Силах. Некоторые пастыри навязывают пасомым те или иные политические взгляды. Иные духовники считают учебу в светских учебных заведениях ненужной или вредной для спасения. Подобные требования не только нарушают право каждого христианина на принятие самостоятельных решений, но и входят в противоречие с действующим законодательством.

Участились случаи создания теми или иными пастырями таких церковных общин, в которых жизнь строится на авторитете самого пастыря, подкрепляемом негативным отношением к церковному Священноначалию, а также к другим пастырям и приходским общинам. Таковые пастыри забыли о том, что их задача—вести людей к Богу, а не группировать прихожан вокруг самих себя. В подобного рода приходах создается атмосфера собственной исключительности, несовместимая с духом соборности, на которой зиждется Православная Церковь».

—С уважением отношусь к христианскому мировоззрению. Не понимаю одного, зачем все люди должны нести последствия греха Адама и Евы?

—Неверна сама постановка вопроса. Расплачиваться мы не должны. За нас уже расплатился Иисус Христос. И в этом смысле удовлетворение правде Божией жертвой Его Сына принесено. Вместе с тем, мы действительно связаны в мире друг с другом так, что вина одного отражается на всех. Апостол Павел уподоблял Церковь человеческому организму… Когда у меня болит палец или сердце, это отзывается во всем теле, когда страдает хотя бы одна пораженная раком клетка, страдает весь человек. И мы действительно все связаны в единый человеческий род. Наверное, это кому-то не нравится. Хотя с другой стороны—Адам Адамом, но не будь тех самых семи праведников, ради которых Господь терпит весь мир, не будь святых и их помощи—с нами-то что было бы? Не совершился ли бы тогда на нас суд Божий по слову, сказанному Ефремом Сириным: «Не называй Бога справедливым, потому что, если бы Он был таким, ты бы уже давно был в аду».

Понятие человеческой справедливости к Богу не приложимо.