Как соотносятся между собой понятия «секта» и «образование»? Почему одни секты пытаются любыми путями проникнуть в государственную систему образования, другие создают свои собственные детские сады, школы, университеты, а третьи выступают против любых форм обучения вообще и ни за какие блага не согласятся войти в школьный класс или студенческую аудиторию для проповеди своего вероучения? Каковы на сегодняшний день наиболее эффективные пути проникновения сект в образовательные учреждения, и что им можно противопоставить?

Как соотносятся между собой понятия «секта» и «образование»? Почему одни секты пытаются любыми путями проникнуть в государственную систему образования, другие создают свои собственные детские сады, школы, университеты, а третьи выступают против любых форм обучения вообще и ни за какие блага не согласятся войти в школьный класс или студенческую аудиторию для проповеди своего вероучения? Каковы на сегодняшний день наиболее эффективные пути проникновения сект в образовательные учреждения, и что им можно противопоставить?

Среди сект нет и не может быть единого отношения к образованию в целом и отдельным его элементам в частности. Деятельность секты в области образования во многом предопределяется ее вероучением, структурой, а также целым рядом внешних факторов, не зависящих от нее. Один из важных регулирующих эту область принципов состоит в том, что чем большую роль играет образовательный компонент в общем контексте бытия группы, тем меньше группа способна оказывать на него серьезное, трансформирующее влияние и тем больше она будет пытаться его контролировать. Достигнуть максимального контроля над каким-либо элементом своей структуры можно лишь нивелировав внешние факторы влияния на него. Известно, что если секта хочет полностью подчинить себе человека, она толкает его к полному разрыву со своим прошлым, родственниками, учебой, работой, миром в целом. Государственная система образования представляет собой тот самый комплекс случайных внешних факторов, которые будут неизбежно дестабилизировать внутреннюю структуру любой проникшей внутрь ее секты. Отсюда следует вывод, который будет далее проиллюстрирован примерами: чем большее значение имеет для секты образование как ключевой элемент ее структуры, тем меньше она будет пытаться проникнуть в существующую систему образования.

Так, например, в мире действует много «образовательных» сект, в которых обучение людей новым, «оккультным» знаниям является основной и единственной целью существования. Учение их различно, но сама структура построена по принципу образовательных учреждений: есть учитель с группой учеников, преподаются оккультно-мистические, псевдонаучные знания, разделенные на несколько уровней сложности, состав обучающихся постоянно меняется после окончания курса, практически полностью отсутствует какая-либо деятельность вне стен аудитории. Подобные секты не пытаются проникнуть в государственную систему образования, т.к. последняя, даже в случае достаточно лояльного отношения к ним будет диктовать ряд условий, которые разрушат или кардинально трансформируют структуру секты. Группе придется во многом подстраиваться под существующие стандарты образовательного процесса, что ей не выгодно даже на уровне финансовой заинтересованности, т.к. школьники и студенты не смогут платить по сто долларов за каждый семинар или недельный курс обучения. К действующим в Беларуси «образовательным» сектам относятся Авестийская Школа Астрологии, Наука Разума, Международная Академия Эзотерических Знаний, Академия Золотова и др.

Для большинства сект обучение настоящих и потенциальных последователей своему учению не является ключевой, исключительно важной или единственной формой деятельности. Обучающие семинары вкрапливаются в общую систему работы с адептами, как возможный, полезный, но не более значимый, чем другие элемент обработки человека. Именно такие секты чаще всего пытаются внедриться в систему образования. Однако вузы и школы не являются некоторой сверхцелью, ради достижения которой секты этого типа пойдут на все. В случае успеха секта получает лишь новое благодатное поле миссионерской работы. Провал не затронет жизненно важных для ее функционирования элементов. При этом надо различать две основные формы проникновения сект в государственную систему образования:

a) на макроуровне—секта пытается официально, через Министерство Образования под прикрытием введения новых методов преподавания и форм организации учебно-воспитательного процесса, или просто новых курсов духовно-нравственного воспитания, основ религиозного мировоззрения, внедриться в вузы, школы, детские сады страны. В Беларуси на этом уровне в систему образования пытались проникнуть следующие секты: Белорусская педагогическая лига с комплексом предложений о кардинальном пересмотре национальной доктрины образования (оккультисты), пятидесятники с курсом «Введение в христианскую этику», Движение Объединения с курсом «Мой мир и я», бахаи с курсом Лопатиной и Скребцовой, последователи П.К. Иванова с программой «Валеология» и др;

b) на микроуровне—секта, используя личную заинтересованность руководителей учебных заведений, или, обратив преподавателя в свою веру, пытается получить доступ к учащимся конкретной школы/вуза. В Беларуси на этом уровне в систему образования проникали Радастея, язычники, Международная Церковь Христа, Универсальная Энергия и Человек, Искусство Жизни (последователи Шри Рави Шанкара), Брахма Кумарис, последователи Иванова, рериховцы, пятидесятники, баптисты и др.

Практически все попытки сект, предпринимавшиеся на макроуровне, закончились провалом. Был принят ряд официальных документов, предупреждающих о возможности проникновения сект в систему образования, которые необходимо знать всем, интересующимся этой проблемой: а) Инструктивное письмо Министерства Образования «Об отношении государственных учебно-воспитательных учреждений к религиозному обучению и воспитанию учащихся» от 16.09.1997; б) Инструктивное письмо Министерства Образования «О взаимоотношениях государственных учебно-воспитательных учреждений с религиозными организациями и противодействии деятельности деструктивных сект в учреждениях образования РБ» от 19.06.1999; в) Постановление коллегии Министерства Образования РБ и Государственного Комитета по делам религий и национальностей РБ «О духовно-нравственном воспитании и преодолении влияния деструктивных сект и организаций на учащуюся и студенческую молодежь» от 06.03.2000.

Большинство попыток сект, осуществлявшихся на микроуровне, закончились достаточно успешно. Секты достигали своей цели, обращая новых членов, создавая себе рекламу, получая рекомендательные и благодарственные письма от директоров школ, профессоров и ректоров университетов. Внедрение на микроуровне практически невозможно предотвратить, так как мероприятия порой никак не афишируются и могут иметь разовый характер, педагогический состав в целом или отдельные педагоги до начала события и не подозревают о его «религиозном» содержании или просто имеют достаточно сильные мотивы для замалчивания происходящего (деньги, страх, элементарная неспособность понять и оценить смысл события, личная приверженность учению секты и т.д.). Важно помнить, что, несмотря на всю эффективность внедрений на микроуровене, они отличаются достаточно кратковременным характером и главное, на практике не являются результатом целенаправленной, заранее спланированной стратегии развития секты. Иначе говоря, секта не может знать, сколько учителей и директоров школ ей удастся завербовать в будущем году, кто из них согласится и сможет проповедовать учение секты в классе, насколько это будет эффективно, как долго это будет оставаться незамеченным для педагогического состава, как будут реагировать родители завербованных в секту в школе детей. В случаях внедрения на микроуровне обращение родителей к руководству образовательного заведения или в вышестоящие инстанции, такие, как Министерство Образования, Комитет по делам религий и национальностей может стать единственным, порой запоздалым способом решения проблемы.

В современном мире для эффективного развития секта должна увеличивать роль образования в рамках своей структуры, в то же время не подвергая ее никакой опасности. Идеальным механизмом для этого является создание фронтовых образовательных организаций, реально принадлежащих секте, но юридически и формально с ней никак не связанных. Успех фронтовой организации работает на секту. Ее провал отразится лишь на финансах главного центра, но никак не затронет структуру. Именно через фронтовые организации секты чаще всего пытаются проникнуть в систему образования. В Беларуси к ним относятся: Студенческая ассоциация C.A.R.P., объединения «От сердца», «От сердца к сердцу», «Международный школьный проект», Белорусская Педагогическая Лига и др. Рекордсменом в их создании является Движение Объединения Муна, насчитывающее более десяти организаций, работающих с образовательными учреждениями всех стран мира, и занимающихся помимо собственных «научных» изысканий поддержкой уже существующих научных исследований.

Особым видом фронтовых образовательных учреждений сект являются университеты, колледжи, школы, которые кроме чисто сектантских предметов преподают светские общепризнанные дисциплины. Основная задача таких заведений—подготовка профессиональных экономистов, юристов, предпринимателей, политологов и т.д., которые в будущем будут лоббировать интересы секты. Наиболее известны среди них: Международный Университет Махариши (трансцендентальная медитация), Университет Бригама Янга (мормоны), Университет Сун Хва (муниты). Известен интересный случай, когда адвентисты седьмого дня организовали общеобразовательные бесплатные школы в бедных районах Латинской Америки и Африки, в которых дети обучались читать и писать, но при этом основной упор делался на преподавание учения адвентизма. Исследователи отмечают, что основным мотивом поступления населения в эти школы было обучение грамоте, открывавшее достаточно хорошие жизненные перспективы. Большинство, получив образование, спокойно покидало адвентизм, не оправдывая ожидания секты.

Некоторые секты заставляют своих членов оставлять школы, колледжи, вузы. Однако полное отрицание светского образования всегда приводит к серьезным трениям и конфронтации с окружающим обществом. Подобная ситуация вполне устраивает такие апокалиптические культы как, например, Великое Белое Братство, предрекающие скорый конец света и характеризующиеся полным отсутствием интереса к любым формам образования. Но лишние конфликты многим сектам просто не нужны. Поэтому большинство допускает возможность получения светского образования, предоставляя одновременно альтернативу в виде учебных заведений, включенных в общую структуру секты. Если в упомянутых выше «фронтовых», полусветских вузах и школах сект могут учиться люди, к самой секте не принадлежащие, то во внутренних школах и институтах обучаются лишь адепты организации. Так сахаджа-йоги и кришнаиты, признавая возможность светского обучения, имеют также внутренние школы для детей последователей организации. Впрочем, некоторые секты, например амиши, лишь частично идут на компромисс с государством, и, не признавая светского образования, создают собственные школы для детей. Неизвестно, утруждали ли бы себя амиши даже этим минимальным образованием своего молодого поколения, если бы не жесткий нажим государства. Неоднократно из-за отказа пускать своих детей в государственные школы некоторым общинам амишей приходилось переселяться в другое место жительства.

Вероятно, самая серьезная, интересная и глубокая проблема, которая более всего волнует умы сектоведов, состоит в воспитании второго поколения, или детей, рожденных в секте. Дети сектантов, вырастая, сталкиваются с окружающим миром, реальностью, которая ставит под сомнение все, чему их учили в секте. Известно, что подавляющее большинство из них уходит из секты. Их родители с легкостью оставили мир ради секты. Дети с такой же легкостью оставляют секту ради нормальной жизни в мире. Некоторые остаются и проводят радикальные реформы организации, коренным образом ее изменяя. Парадоксально, но секте бывает проще обратить сто новых адептов за один день, чем воспитать в вере своих детей за 18 лет.

С глубоким сожалением приходится констатировать тот факт, что белорусское сектоведение все еще не выросло из младенческих пеленок. Когда заходит речь о сектах и образовании, мы сразу же начинаем мыслить строго в направлении угрозы сект для системы образования, приводим кучи фактов злостных деяний сект в школах, созываем совершенно ненужные конференции и запугиваем учителей опасностью сектантства. Мы не хотим, а иногда и не можем рассмотреть проблему со всех сторон. Мы приобрели пагубную привычку пугать людей сектами и это опасный признак того, что мы боимся сами. Хуже всего то, что мы боимся не только и не столько сект, сколько того, что мы сами потеряли нормальный контакт со школьной и студенческой аудиторией и почти разучились пробуждать у детей и молодежи желание познания основ Православия. Хочется надеяться, что мы перестанем заниматься «охотой на ведьм», которые всегда были, есть и будут, и начнем конструктивную работу с людьми.

Мартинович Владимир