Нередко мы не хотим принимать что-либо реально существующее и называем это мифом, ограничиваясь своим пониманием реальности. Долгое время так поступали с религией, выступая от имени науки. Такое поведение стало приносить свои не слишком приятные для всего человечества плоды. Что же, попытаемся еще раз попытаться разграничить мифы и реальность на территории веры и науки.

Реальность—то, что есть фактически, на самом деле. Мифы—не совсем верное, а иногда и совсем неверное отображение реальности в сознании людей.

Мифы бывают околонаучные и околорелигиозные. Различаются они по источнику—околорелигиозные мифы излагают религиозные деятели, ссылаясь на религиозные источники, околонаучные мифы излагают научные деятели, ссылаясь на научные источники.

Мифы бывают безобидные, не совсем безобидные и совсем не безобидные. Околорелигиозные мифы о строении Вселенной имели последствием то, что лучшие умы человечества в средние века закончили свою жизнь далеко не лучшим образом. Причиной всех религиозных войн, унесших жизни сотен тысяч людей и уносящих человеческие жизни до сих пор, являются околорелигиозные мифы. Войны нерелигиозные, унесшие жизни миллионов людей, как правило, обосновываются каким-либо околонаучным мифом.

Пример околонаучного мифа—«Побеждает сильнейший». Это миф, абсолютно не соответствующий наблюдаемой реальности.

Я иду ночью из церкви и размышляю над этим. На улице никого нет, а навстречу мне—крутой. Плечи—во, пальто черное до пола—во, за три версты видно, что крутой. Под пальто—не вижу, чувствую, две «пушки», по одной с каждого боку, еще и нож на поясе. Ну, совершенно крутой. У меня душа в пятки, как человек религиозный я быстренько начинаю молиться Богу: «Господи, пронеси». Ну, слава Богу, прошел мимо. На меня и не посмотрел. А знаете, я могла и не молиться, он бы все равно не посмотрел. Не нужна я ему, старая бабка в потрепанной куртке, никакого интереса я для него не представляю. Он ведь не меня искал, он на встречу с таким же крутым, как он, шел, чего-то они там не поделили. Встретились, поговорили. Пришло два крутых—ушел один. Представляете, за год десять раз на такие встречи ходил—десяти крутых как не бывало.

Как же это происходит—тысячи лет побеждает сильнейший, а результата никакого. Наоборот, обратный результат. Вот и разрушается околонаучный миф. Не сильнейший побеждает—зло самоуничтожается! Бог заложил этот механизм—самоуничтожение зла.

«Ну, и чем плохо»—скажете вы. Пусть этот крутой и дальше так думает, что он сильнейший и побеждает, смотрите, как он поработал, куда там милиции. Да, хорошо поработал, но вот беда, из «пушки» в первый раз стреляя, он случайно еще старушку подстрелил, совсем случайно, мимо как раз шла. Жалко старушку. Во второй раз он уже не с «пушкой», он с автоматом пошел. Уже несколько прохожих случайно задел. Когда такой крутой, уже не от околонаучного, а от околорелигиозного мифа, на самолете полетел—все видели, что получилось. Далеко от нас, на другом краю земли. Но все видели.

Когда в руках у крутого ядерная «кнопка»—и на другом краю земли не спрячешься.

Реальность—зло, самоуничтожаясь, уничтожает все вокруг в некотором ареале, который тем больше, чем выше уровень научно-технического развития общества. Начиная с определенного времени, в этот ареал попадает вся земля. Ранее действовавший механизм самоуничтожения зла становится не то что неэффективным—недопустимым.

Другой околонаучный миф—познаваемость окружающего мира. Это абсолютнейший миф, он опровергается существующей реальностью. В окружающем мире мы видим абсолютно непознаваемое «нечто». Я не о Боге говорю, я о вас говорю, о вас и о себе, о человеке. Мы есть это нечто, которое я бы назвала так: ощущающий субъект.

В чем вред мифа о познаваемости мира? В том, что, поверив в этот миф, человек отвергает реально существующую непознаваемую часть мира, самую важную и интересную его часть. Околонаучный миф о познаваемости мира лежит в основе атеизма и всех его наблюдаемых последствий.

Создаются сложные, сложнейшие и сверхсложные модели. Возникают утверждения типа «Вселенная—супер ЭВМ и кроме нее ничего в мире больше нет». Нет, есть! Я есть. Я не ЭВМ, даже если супер. И я есть во Вселенной, стало быть, во Вселенной есть еще что-то, кроме ЭВМ. Я всего лишь, как сапожник в разговоре с Леонардо, говорю о том, что очень хорошо знаю, как профессиональный программист, проработавший на ЭВМ более 35 лет. Я не ЭВМ. Между мной и ЭВМ не количественное, а качественное различие. Оно не в форме, не в материале, из которого мы сделаны, не в способе работы с информацией, не в том даже, что я закладываю в ЭВМ программу. Оно совершенно не в этом. Оно в том, что я ощущаю информацию, с которой работаю, и ощущаю процесс ее переработки, а ЭВМ не ощущает ничего. Различие не в количестве деталей, а в их качестве.

Для возникновения ощущения не нужно соединения миллиардов деталей, интуиция говорит мне, что ощущение есть уже у червяка, а ведь у него всего один нервный узел. Поэтому никакая суперЭВМ не будет ощущать, сколько бы деталей в ней не соединяли. Потому что у нее нет того, что есть у червяка. Оно очень простое, даже не как 2х2, а как 1+1. Оно абсолютно простое—и абсолютно непознаваемое для человека, как 1+1 абсолютно непознаваемо для животного. В силу отсутствия у животного необходимого инструмента познания 1+1. Оно лежит в сфере над человеческим инструментом познания—человеческим разумом.

Поэтому нет противоречия между наукой и религией—у них разные объекты познания. Между наукой и религией не может быть противоречия, ибо и наука, и религия имеют дело с объективно существующей реальностью. Той реальностью, где объективно существуют столы, чайники и компьютеры с одной стороны и червяки, собаки, люди—с другой.

Нет противоречия между наукой и религией, противоречие есть между околонаучными и околорелигиозными мифами.

Поэтому деятели науки и деятели религии должны объединиться. Но прежде, чем объединиться, они должны четко осознать каждый свое поле деятельности.

Нельзя вторгаться на чужое поле со своими инструментами познания—они на чужом поле не работают. Инструменты научного познания—математика и эксперимент—не работают, когда речь идет об Ощущающем субъекте. Нет в математике «исчисления ощущений». Инструмент духовного познания—Откровение, как правило, не работает в области науки. Почему? Да потому, что Бог через Откровениене не передает такую информацию, человек должен получить ее сам, для этого у него есть инструмент—разум. Бог передает информацию о желаемом поведении человека, а не о строении материи. В результате применения неработающих инструментов ничего, кроме около-мифов не создается. Но мы не можем позволить себе и дальше создавать около-мифы, так как у нас в руках «кнопка», ареал действия которой—вся планета Земля.

А вот когда мы определим каждый свое поле деятельности, тогда нам необходимо объединиться. И, оставаясь каждый на своем поле, признать друг друга. Ученые должны отказаться от около-мифа познаваемости и признать реально наблюдаемую непознаваемую часть мироздания. Деятели религии должны признать, что феномен развития науки не может быть случайным явлением. Если религиозные деятели утверждают, что в мире ничего нет случайного, они должны определить свое отношение к феномену мирового масштаба, коренным образом изменившему и продолжающему менять жизнь всех людей и признать в нем проявление Воли Бога для человечества.

    Заева Ольга Владиславовна