Что дает Крещение? К чему обязывает? Как должна измениться жизнь человека, принявшего Крещение. Эти вопросы нам навевает богослужение праздника Крещения Господня, в молитвах которого мы слышим снова и снова о чем-то великом и очень важном, случившемся в день нашего собственного Крещения.

Праздник Крещения Господня, который Церковь совершает 19 января, вызывает самые разные чувства и мысли. Крещение Иисуса Христа в Иордане явило всю Святую Троицу, стало Богоявлением в полном смысле этого слова.

Но самое важное, что праздник несет нам—это ясная мысль, что наше собственное Крещение—не отдаленное событие в прошлом, а состояние нашей жизни, сама возможность совершения которого появилась благодаря Воплощению Бога Слова: Его Рождению, Крещению в Иордане, Крестной Смерти и Воскресению. Да, это состояние началось в день нашего Крещения, но начавшись, Крещение стало нашей непрекращающейся сущностью, нашей жизнью, даже если мы забываем об этом. Внимательно прислушиваясь к словам богослужения праздника Крещения Господня, невольно задаешься вопросом: а какое собственно состояние стало итогом моего личного Крещения? Что изменилось во мне?

В некотором смысле ответ на этот вопрос можно найти, обратившись к словам отрывка из Нового Завета, который читается как за богослужениями праздника Крещения Господня, так и в ходе совершения таинства Крещения: это текст из послания к Римлянам, содержащий непонятную на первый взгляд мысль: «Все мы, в Иисуса Христа крестившиеся, в смерть Его крестились» (Рим. 6,5).

Поскольку именно в этих словах содержится ответ на поставленный вопрос, для нас представляет особый интерес то, что имеет в виду апостол Павел, говоря, как нечто само собой разумеющееся, что Крещение совершается в подобие и по образу смерти и Воскресения Христа.

В богослужении Православной Церкви внешняя форма, часто многим непонятная, всегда являет собой сущность, содержание, смысл. Так и внешняя форма таинства Крещения (троекратное погружение человека в воду) являет его сущность, его смысл. Слова «подобие смерти и воскресения» относятся и к форме, и к сущности. И поэтому Крещение на самом деле и есть смерть и воскресение. Первые христиане знали: для того, чтобы следовать за Христом, нужно сначала умереть, а затем воскреснуть с Ним и в Нем: христианская жизнь начинается с события, которое являет не идею, а содержание и реальность самой христианской веры: веровать в Христа—значит умереть и иметь жизнь, «сокрытую со Христом в Боге» (Кол. 3, 3).

«Неужели умереть? Как? Зачем?»—спросим мы, удивившись.

Для ответа на этот вопрос необходимо остановиться на смысле всем нам понятного, на первый взгляд, слова «смерть».

Современный человек рассматривает смерть как явление чисто биологическое. Он не знает христианского свидетельства о разрушении и уничтожении смерти, потому как после смерти и воскресения Христа с биологической смертью действительно ничего не произошло. Смерть не была уничтожена, она остается непреложным законом, одинаковым для святых и грешников, для верующих и неверующих.

Современное сознание не понимает основополагающего христианского взгляда, что физическая смерть не есть полная смерть, ни даже ее основная сущность. В христианском видении смерть есть прежде всего духовная реальность, к которой можно быть причастным и будучи живым и от которой можно быть свободным, даже лежа в могиле. Подлинная смерть—это отделенность человека от жизни, т.е. от Бога, Который есть единственный источник Жизни. Противоположность смерти—не бессмертие: как человек не сам себя создал, так он не имеет власти уничтожить себя, вернуть в то ничто, из которого он был вызван к существованию. И в этом смысле он бессмертен.

Смерть противоположна истинной жизни. Полная смерть—это отвержение единственно истинной жизни, данной человеку Богом. Нет другой жизни, кроме жизни в Боге; тот, кто отвергает ее, умирает, потому что жизнь без Бога и есть смерть. Именно духовная смерть делает физическую смерть человека истинной, полной смертью. Христос пришел разрушить именно духовную смерть, спасти нас именно от нее, ведь с момента грехопадения первых людей смерть греха поразила все человечество, и физическая смерть каждого человека лишь окончательно утверждала господство смерти духовной.

Адам умер, потому что он возжелал жизни для себя и в себе, без Бога. Но жизнь Христа целиком состоит из желания спасти человека, она полна совершенной любви к Богу и человеку, послушания Божьей воле, отказ от которых и привел человека к греху и смерти. И поэтому жизнь Христа истинно бессмертна. В ней нет смерти, потому что нет желания иметь что-либо, кроме Бога. Физическую насильственную смерть Он принял добровольно (поскольку естественной смертью Христос умереть не мог), смиренно принимая ненависть человечества. Поэтому в Его биологической смерти нет духовной смерти. Ад не находит в Нем духовно мертвого и поэтому оказывается разрушен.

Тем не менее, как мы сказали, с биологической смертью после Христа действительно ничего не случилось. Он не уничтожает физическую смерть, поскольку не разрушает этот мир, частью которого она является. Но Он делает бесконечно больше. Уничтожив смерть как духовную реальность, Он превращает ее в радостный «переход»—Пасху. И поэтому радостно восклицает апостол Павел: «Для меня жизнь—Христос, и смерть приобретение» (Фил. 1,21). Он говорит здесь целиком и полностью о новом значении и силе смерти—смерти как спребывании со Христом, смерти, ставшей знаком и силой победы Христа.

Теперь мы можем понять, что в Крещении подобие смерти и Воскресению Христа—прежде чем оно исполнится в обряде—в нас самих: в нашей вере в Христа, в нашей любви к Нему и в нашем желании того же, чего желал Он. Верить в Христа означает не только признавать Его, не только получать от Него, но, прежде всего, доверить себя Ему. «Царь и Бог» называет Христа крещаемый в последовании таинства Крещения. Эти два слова—не синонимы. Мы веруем в Христа как в Бога и признаем Его нашим единственным Царем и Господином, которому Одному верны. Очень редко в богослужебных текстах Православной Церкви мы встретим слово «верующие»; «верные»—вот более распространенный эпитет по отношению к тем, кто последовал за Христом. Этим и открывается сущность христианской жизни: верить в Бога и быть верным Ему, верным Тому, Которого возлюбили всем сердцем, всем своим существом. А чтобы любить Бога необходимо (не-обходимо: не обойти стороной) оставить свою прежнюю любовь—грех, умереть для него. Это значит, что дьявол больше не имеет никаких прав на человека, он для него мертв. Труп нельзя подвергнуть никаким искушениям. «Труп не будет распаляться на другие тела,—пояснял в IV веке святитель Григорий Нисский,—его не заманишь богатством, он не злословит, не лжет, не хватает того, что ему не принадлежит, не глумится над встречными».

Плодом Крещения, его истинной реализацией, является новая жизнь, не просто лучшая, а радикально отличная от прежней. И это отличие, само содержание этой новизны, состоит в том, что это—жизнь во Христе.

Наконец, когда крещальная служба совершена и исполнена, теперь должна начаться «нормальная» жизнь. Но насколько отличной от нормальности, проповедуемой нам и накладываемой на нас этим миром, должна и может быть эта жизнь, если Крещение остается ее скрытым, но все же истинным источником и силой! Так же, как вся жизнь Церкви уходит своими корнями в Пасху и ведет нас через Пятидесятницу и время «после Пятидесятницы» к новой Пасхе, вся наша жизнь, начавшаяся в Крещении, превращается в переход—странствие и восхождение к невечернему дню вечного Царства Божиего. И по мере нашего продвижения, борьбы и труда, таинственный свет этого Дня уже освещает наш путь, светит повсюду, преобразует все, все делает жизнью в Боге и путем к Богу.

Павел Бубнов