В жизни многих людей Владыка Филарет сыграл исключительную роль. Нередко он был примером не только для молодых, но и для людей своего поколения. В нынешнем году 2 января Профессору МинДА протоиерею Виталию Антонику исполнилось 70 лет. Впечатлениями от общения со своим Высокопреосвященным коллегой Профессором Митрополитом Филаретом отец Виталий поделился с нашим журналом.

В моей личной жизни Высокопреосвященнейшему Владыке Митрополиту Филарету принадлежит особая, исключительная по своей важности роль, основательно изменившая в последнее десятилетие и мое положение и в целом повлиявшая на мое восприятие. О Владыке Филарете мне хотелось бы сказать многое, но именно это исключительное участие его в моей судьбе, известное многим, боюсь, может показаться слишком субъективным. В конечном итоге, кто я такой, чтобы судить о значении трудов самого выдающегося иерарха Русской Православной Церкви? Поэтому я ограничусь лишь кратким очерком воспоминаний о моем знакомстве и первом общении с Высокоименитым юбиляром и о тех впечатлениях, которые от них остались.

Еще задолго до личного знакомства с Владыкой Филаретом я, будучи студентом БГУ (было это в 60-е годы прошлого столетия), уже был наслышан о Ректоре Московских Духовных Школ епископе Филарете. Однако непосредственно встретиться с ним мне довелось гораздо позже, уже в 70-х годах, когда Владыка Филарет был председателем ОВЦС МП и занимал Белорусскую Кафедру, а сам я преподавал в Московских Духовных Школах. Однажды (к сожалению, не помню точно даты) мне было поручено от Духовной Академии поучаствовать в собеседованиях с католической организацией Pax Christi, которые проходили под эгидой ОВЦС. На этих собеседованиях я прочел доклад, после которого Владыка Филарет поинтересовался обо мне, о моем прошлом и особо обратил внимание на то, что я родом из Белоруссии и в свое время окончил Духовную Семинарию в Жировичах. Эти расспросы Владыки я воспринял как простые знаки внимания и не придал им существенного значения. Однако, спустя несколько лет, уже в перестроечное время, встречаю я Владыку Филарета в Троице-Сергиевой Лавре и, как положено, подхожу к нему под благословение. Владыка задает мне несколько традиционно-дежурных вопросов о жизни, о школе. Меня поразило то, что Владыка Филарет, опекая сотни приходов, курируя десятки программ, которые охватывают массу людей, вдруг спрашивает, не желаю ли я, как белорус, поучаствовать во встрече с белорусской интеллигенцией, которую организует Церковь в Минске, и пояснил, что это первый диалог «со внешними». Я поинтересовался тематикой этого собеседования. Владыка Филарет пояснил, что диапазон предлагаемых для обсуждения тем весьма обширный, так как они могут касаться истории, науки, культуры Белоруссии, но при условии их соприкосновения с религией и Церковью. И тут же спросил, нет ли у меня материала такого содержания, который можно было бы доложить на этой встрече. Я в то время как раз заинтересовался жизнеописанием святой праведной княгини Софии Слуцкой, о чем и сообщил Владыке.

«Вот и отлично, значит ждем Вас в Минске с докладом»,—закончил он. «А когда, где, как?»—хотел было уточнить я, но Владыка стремительной походкой уже продолжал свой прерванный путь. Так я и остался в недоумении со своими вопросами. Я даже не стал готовиться к встрече в Минске. Но вдруг недели через две получаю официальное приглашение прибыть в Минск такого-то числа с докладом о святой княгине Софии. Я был удивлен и смущен, поскольку доклад не был готов. Меня тогда поразило то, что Владыка Филарет не забыл о нашем минутном разговоре и даже удержал в памяти тему доклада, который я обещал представить. А ведь он не сделал тогда никакой записи, никакой пометки где-нибудь в блокноте о нашем разговоре — просто помнил о нем. Там я уже не с чужих слов, а из личного опыта убедился, что Владыка Филарет обладает феноменальной памятью, одним из необходимых свойств для человека, несущего многообразное и ответственное служение Церкви и обществу.

Профессор Минской
Духовной Академии
протоиерей Виталий Антоник