Это только кажется, что мы живем в ХХI веке. На самом деле нас окружает все прожитое землей и людьми… И как ни стремительна была бы река современной жизни, ей нужны берега вечности и острова памяти, как ориентиры в пути, как мера поступков, движения души… После столетнего забвенья мы обращаемся к истории большого купеческого рода—Вахромеевых.

Два чувства дивно близки нам—
В них обретает сердце пищу—
Любовь к родному пепелищу,
Любовь к отеческим гробам.
Пушкин

Как в прошедшем грядущее зреет,
Так в грядущем прошлое тлеет…
Ахматова

Выступая в Ярославле в 1998 году на учредительной конференции движения «Ярославия», Митрополит Минский и Слуцкий Филарет начал свою речь с таких слов:

—Мои родовые корни находятся здесь, в этом прекрасном городе, о котором я много слышал из воспоминаний моих родителей. Наш род Вахромеевых, распространившийся в Ярославской губернии, насчитывал в начале XX века до трехсот человек. Однако вихри огненных испытаний разметали семьи моих родных…

Существует предание, что род Вахромеевых происходит от преподобного Сергия Радонежского. Как известно, Святой носил имя Варфоломей, которым его нарекли при крещении 11 июня 1319 г. Родители его были из бояр. А их слуг—дворовых и крестьян—называли Варфоломеевы… На протяжении веков имя Варфоломей в народном сознании трансформировалось в имя Вахромей. Отсюда—Вахромеевы.

Непосредственным родоначальником семейной ветви Митрополита Филарета является Михаил Никифорович Вахромеев (родился в 1725 году, год его смерти неизвестен). Продожение этой родовой ветви —сын его Иван Михайлович, который приходится прапрапрадедом Владыке Филарету. К сожалению, сведениями о дате его рождения и кончины мы не располагаем.

В XIX веке, среди общего среднего уровня торговцев выдвинулся его сын Александр Иванович Вахромеев (1813-1895), прапрадед Митрополита Филарета. Он занимался торговлей, а позднее мукомольным производством. Затем приобрел в деревне Осиновицы, в Ростовском уезде, водяную мельницу на реке Устье.

В глубине России на берегу великой реки стоит большой город. У него богатая история и самобытное лицо. С высокого обрывистого мыса на правобережье Волги, у места слияния с ней реки Которосли, открываются великолепные виды на необъятные дали Заволжья, оживленные серебристой лентой реки, на панораму центра города, украшенную цепью древних величественных храмов. Здесь, на Стрелке, начиналась многовековая история Ярославля—одного из древнейших русских городов. И здесь же, с берега Которосли, начинается Вахромеевское дело. На этом берегу Которосли и на другом стояло несколько мельниц. Здесь была и небольшая каменная лавка, и владел всем этим Александр Иванович Вахромеев.

Спустя сто лет его правнук Варфоломей Александрович Вахромеев (1904—1984), отец Владыки Филарета, будучи ребенком, в летнее время несколько раз посещал это имение. Много позже, подводя итоги своей сложной и интересной жизни, он вспоминал: «Деревянное здание мельницы было довольно большое, в несколько этажей… Реку перекрывала плотина, по которой был проложен мост. При мельнице прадед выстроил небольшой двухэтажный деревянный дом. Я застал то время, когда стены трех главных комнат еще не были оклеены обоями. И ровные, толстые сосновые бревна натурального светло-коричневого цвета красиво выделялись, создавая впечатление простоты и, вместе с тем, известного рода роскоши, заключающейся в высоком качестве отборного лесного материала, не нуждающегося в украшениях. При усадьбе находился сад и надворные постройки… Но мельница уже не работала, и сад основательно зарос. В доме жила экономка, которая сторожила находившееся в нем имущество и вела для себя небольшое домашнее хозяйство. Тишину нарушал только шум воды, прорывавшейся в створ плотины…»

Свое торговое дело Александр Вахромеев начал с лотка разносчика. Мерз на холоде. Учился самостоятельно на заработанные медные деньги.

Сохранилось описание его внешности. Он был человеком выше среднего роста, широкий в плечах, незаурядной физической силы. С длинной, в последние годы почти совсем седой бородой. С тонким, орлиным с горбинкой носом, с живыми, всегда немного прищуренными, дальнозоркими глазами… Глаза зеленоватые, внимательные, почти строгие, глядевшие собеседнику прямо в зрачки, спокойно и вдумчиво. Широкий, крутой лоб был несколько выдвинут вперед, переходил в небольшую залысину.

По характеру А.И. Вахромеев был доступный, уважительный. Старик он был крепкий, набожный, благочестивый, честный. С покупателем обращался вежливо и ласково, служащих никогда не ругал и не кричал на них, но хозяйством правил твердо.

Когда в 1870 году была построена железная дорога между Москвой и Ярославлем, Александр Иванович покупает возле деревни Исады, примыкавшей к железнодорожному полотну, большую водяную мукомольную мельницу, принадлежавшую ростовскому Яковлевскому монастырю и находящуюся в аренде у купца Крохоняткина. Забегая вперед, скажем, что впоследствии сын А.И. Вахромеева— Иван Александрович—женился на его дочери Елизавете Семеновне. Род Крохоняткиных был очень богатый. Они имели собственную мельницу в Ярославле. Со временем эта мельница перешла в собственность И.А. Вахромеева как «Торговый дом хлебных товаров «И.А. Вахромеев с сыновьями»». Продукция «Дома» неоднократно удостаивалась медалей на всероссийских и международных выставках. Здание мельницы сохранилось: она расположена на левом, высоком берегу Которосли и работает до сих пор, но уже как ярославский мукомольный завод № 1.

Придерживаясь «старины мирской и старым книгам», вел крайне умеренный и простой образ жизни, отличаясь особенной бережливостью. Начав с малого,—умный, даровитый, деловитый—Александр Вахромеев нажил хорошее состояние. Больших планов не строил. Заманчивым мечтам не предавался. Однако с 1863 года он стал главой крупной промышленной мануфактуры, специализировавшейся на производстве муки и сбыте зерновых продуктов. Она занимала шестое место среди крупнейших российских компаний в промышленной сфере. К концу жизни А.И. Вахромеев стал купцом I гильдии.

Такую же судьбу он готовил своему сыну, полагая все благополучие семьи в хорошем капитале и «во спасении души благочестием и богомольем». И бережливость его не помешала приходить на помощь беднякам всякого рода и звания, быть отзывчивым и внимательным к чужой беде. На протяжении всей жизни он оставался в Ярославле крупным благотворителем и меценатом.

Женат он был трижды: его первая супруга Варвара Васильевна (1821—1840) скончалась в 19-летнем возрасте. Вторая супруга—Феодосия Михайловна—родилась также в 1821 году. Год ее кончины нам неизвестен. От этого брака у них 13 августа 1843 года родился сын Иван Александрович—прадед Митрополита Филарета. Третьей супругой была Мария Михайловна, урожденная Латышева (1835—1888), скончалась она в возрасте 53-х лет. От этого брака у них была дочь Надежда Александровна, в замужестве Титова (1847—1920).

Оставляя сыну большое состояние, А.И. Вахромеев вместе с тем завещал крупную сумму денег на благотворительные дела. За свое постоянное участие в благоустройстве Ярославля и благотворительную деятельность он получил титул почетного гражданина города. На его деньги была построена, оборудована и содержалась городская богадельня для одиноких престарелых ярославцев.

Умер А.И. Вахромеев в глубокой старости, 7 июля 1895 года, на 83 году жизни, сохраняя до последних дней ясность ума и проявляя интерес к жизни, достигнув почета и уважения среди своего круга. Отпевали его в той самой Благовещенской церкви, недалеко от Семеновского спуска, где он в детстве обучался грамоте. Здесь, 9 июля 1895 года, собралось огромное количество ярославцев. Все стояли со свечами…Стены Благовещенской церкви, расписанные фресками в 1709 году, были свидетелями жизни многих поколений Вахромеевых. Еще их далекие предки жили именно здесь, на берегу Волги, в приходе этого храма. Здесь их крестили. Давали имена. Обучали закону Божию. Затем—венчали. И последний путь многих из них—на Тугову гору или на Леонтьевское кладбище—начинался тоже от стен этого храма… Траурная процессия двинулась от Благовещенской церкви на Леонтьевское кладбище, и у всех храмов по пути к кладбищу траурный кортеж останавливался, служили панихиды, били в колокола. Так провожали в Ярославле только самых любимых, самых уважаемых граждан города.

Дело Александра Ивановича продолжил его сын—Иван Александрович Вахромеев (1843—1908), прадед Митрополита Филарета.

Иван Вахромеев рано начал постигать науку делового человека. Отец его стремился с самого начала развивать в сыне самостоятельность. С малых лет стоял он за прилавком небольшой мучной лавки, где бойко отпускал товар всякому люду. Постигнув несложную торговую науку, относился к ней более чем снисходительно. В его молодой голове возникали иные планы, рисовались иные картины. Взрослея, стал влиять на дела отца, но развернуться в полной мере получил возможность только после его смерти, став во главе всех семейных коммерческих предприятий. Дело отца перешло в надежные руки сына.

К началу ХХ века в городе ему принадлежали торгово-промышленные предприятия: свинцово-белильный и маслобойный заводы («Торговый дом «Вахромеев и К0»), крупяно-мукомольные мельницы («Торговый дом хлебных товаров «И.А. Вахромеев и сыновья»), многочисленные магазины и лавки. Были приобретены два парохода. В 1897 г., совместно со своим родственником Андреем Александровичем Титовым учредил в Ростове товарищество «И. Вахромеев и К0»—фирму, в которую входили цикорная фабрика, паточный и саговый заводы.

Из бесчисленных Вахромеевых, составлявших основное ядро ярославского «именитого» купечества, настолько многочисленных, что со своими семьями они одни могли бы населить целый маленький город, он один не нуждался в разных придаточных определениях, в отличие от своих родственников. Не нужно было упоминать предприятия, которые он представлял. Просто: Вахромеев. Для ярославцев он был единственный, хотя родственников и однофамильцев было множество. Уже по одному тому, с какой особой интонацией произносилась эта фамилия, собеседник догадывался, что речь идет о каком-то исключительном лице.

Как часто о человеке, который сделал замечательную карьеру, мы говорим: «Это самородок—человек, сделавший себя сам». Стать личностью без всяких университетов довольно трудно. Она возникает не чудом. За спиной Ивана Александровича было девять поколений его предков. Всех их он помнил по именам. Все они жили в Ярославле и служили этому городу. А это не только традиции, обычаи, корни. Это интуиция. Большой, дальнозоркий, чисто практический ум. Смекалка. Мировоззрение.

Его характер формировался под воздействием той противоречивой социальной среды, в которой он жил. Не получив высшего образования, И.А. Вахромеев всем, чего достиг, был обязан исключительно себе. Всю свою жизнь он сам вокруг себя старательно возводил леса. Отпущенные ему от Бога таланты основательно им были приумножены. И тем не менее, как человек наблюдательный и умный, он имел интересы более глубокие, животрепещущие и непреходящие. Он понимал, что ни единым хлебом жив человек, а есть что-то иное, во имя чего другие люди отказываются и от хлеба насущного, и чему отдают и душу и разум. И его влекла к себе эта загадочная тогда для него и столь заманчивая область образования, воспитания, знания и просвещения, словом то, что сейчас называют культурой.

Всегда выдержанный, корректный, с тихой, но выразительной речью, с мягкими, спокойными жестами, с умными, серьезными голубыми глазами—он выглядел благородным интеллигентом, человеком мысли и дела.

Общественной деятельностью Иван Александрович занялся в 26 лет. В 1869 году его в первый раз избрали городским головой. Затем, шесть раз переизбираясь на эту должность, он состоял в ней почти до самой смерти. Прослужил, таким образом, в должности ярославского городского головы 17 лет.

Прежде чем приступить к рассказу о его деятельности как городского головы, мы должны рассказать, как выглядел Ярославль в это время.

По воспоминаниям современника И.А. Вахромеева, видного ярославского старожила Илариона Александровича Тихомирова, красавец Ярославль был тогда далеко не красив. Заброшенная, заросшая буйными лопухами и могучею крапивою, размытая и вытоптанная, с обвалившеюся деревянною решеткою и подсохшими деревьями и пнями набережная. Заросшая травою и целыми рощами репейника и лебеды, с обветшалым и ободранным «добрыми людьми» Демидовским памятником. Огромная и пустынная Ильинская площадь с целыми стадами коров и свиней, табунами спутанных и свободных лошадей и стаями бездомных собак. Весной на ней подолгу стояли большущие озера талой воды, в которой обывательницы полоскали белье. А ребятишки запускали целые флотилии всяких судов, от корыт до лодки и доски включительно.

Несколько десятков жалких, покривившихся фонарей, безнадежно грустно подмигивавших друг другу чуть не с верстового расстояния, изображали уличное освещение. То было в центре города, а про окраины и говорить нечего. Словом, ни освещения, ни мостовых, ни бульваров и садов, ни общественных зданий, ни училищ, ни водопровода— ничего, что именуется благоустройством.

Разваленная колыбель русского театра пустовала, и своим облупленным, глубоко унылым видом отпугивала прохожих. Тьма кромешная.

Немало нужно было иметь мужества, чтобы принять предложенный «почет» и стать городским головою, зная избиравшую его публику. Шел 1869 год.

Ознакомившись с общим положением дел в городе, Иван Александрович понял, что нельзя терять ни минуты. Дел было тьма, а делателей—никого. Работал порою целыми ночами, что в конце жизни отразилось на состоянии его сердца.

Кое-кого коробило от властных приемов головы. Его побаивались. У некоторых закипало не совсем доброжелательное чувство, но наружу оно не проявлялось. Открытой оппозиции не было. Тяжело ему было первое время. Образованное общество, к которому он стремился, требовало и ждало одного, почтенное же купечество—совершенно другого, противоположного. Много пережил Иван Александрович тяжелых минут, дней, ночей, недель, пока, наконец, ему не удалось забрать власть в свои руки, покорить своей воле думу и заставить беспрекословно повиноваться себе. Плоть от плоти, кость от кости старинных купеческих родов, он ярко воплощал в себе все положительные и некоторые отрицательные черты русского купечества. Он говорил их языком, думал их мыслями. В результате упрямая, строптивая и в то же время рыхлая купеческая дума стала более покладистой, окружила его ореолом труженика и патриота, воскурила ему фимиам.

Он был тем благородным зеркалом, в котором они видели отражение собственного образа, не такой, какой он есть, а таким, каким должен быть. И как было не гордиться Вахромеевым.

С приходом И.А. Вахромеева на пост городского головы деятельность думы приобрела гораздо более активный характер, чем в предшествующие годы.

Реформы и порядок. Таковы два аргумента, проходящие через все думские речи Вахромеева. Реформы, может быть, не очень показные, но зато прочные. Реформы, на которых трудно снискать себе быструю популярность, которые представляют собой «продолжительную черную работу», но без которых невоз- можно создание истинно процветающего губернского города.

Иван Александрович стал настоящим хозяином Ярославля, его отцом.

Центр города за годы службы Вахромеева преобразился. На театральной площади появились электрические фонари. На Знаменской башне был установлен огромный бак с водой, которая выдавалась по жетонам. Так выглядел первый водопровод. На Ильинской площади привел в порядок сквер, который долго носил имя «Вахромеевского». Было построено здание для Спасских казарм. Набережную реки Которосли обсадили деревьями. По инициативе Вахромеева было выстроено здание ночлежного дома. На Волжской набережной появилась новая чугунная ограда. По центральным улицам города побежал первый трамвай, пущенный бельгийским акционерным обществом «Ярославский трамвай». Вблизи Вознесенского училища было возведено здание для бесплатной народной читальни, как говорил И.А. Вахромеев, «с целью отвлечь народ от кабаков». Кроме того, по его инициативе был приобретен из частного владения в пользу города театр им. Ф.Г. Волкова, который, по мнению городского головы, мог «служить проводником высоконравственных идей».

Все новшества встречали в думе недоброжелательно. Отклик на них был один: «Это что за новости? Нам это ни к чему! Деньги надо беречь. Знаем мы эти затеи. Старики жили и без этого». Но постепенно противники городского головы убеждались: «А по-вахромеевски-то все-таки лучше!».

Иван Александрович явился учредителем в Ярославле Вольного пожарного общества, созданного на средства частных лиц и, в первую очередь, самого Вахромеева. По воспоминаниям его секретаря С.В. Дмитриева, на строительство двухэтажного здания с каланчой и квартирами для пожарных он выделил из личных средств 10 000 рублей серебром.

Ярославская дума рассмотрела вопрос о принятии мер против свинцового отравления рабочих на существующих в Ярославле белильных заводах. Одним из инициаторов этого вопроса был Иван Александрович, владевший свинцово-белильными заводами и лучше других знавший суть проблемы. Дума постановила: провести тщательный осмотр как самих заводов, так и помещений, в которых живут рабочие, пригласив к участию в этом осмотре врачей, техников, владельцев заводов, а затем составить свои соображения о мерах к ограждению рабочих на этих заводах от заболеваний свинцовыми отравлениями.

Дума под руководством И.А. Вахромеева продолжала активную борьбу с нищенством в Ярославле. Было принято решение о создании «Комитета для разбора и призрения нищих в городе Ярославле». В числе прочих мер Комитет должен был оказывать материальную помощь бедным, вдовам, сиротам, престарелым и инвалидам. Подчеркивалось, что для увеличения средств Комитет будет устраивать спектакли, концерты, лотереи, балы, маскарады и принимать пожертвования от частных лиц.

Следует отметить также, что дума при Вахромееве немало сделала и для развития культуры: ярославское население в деле просвещения опередило всю Россию.

Думская служба была нелегкой, но хорошей для него школой. Как натуру сильную, она его не сломила, а лишь выработала из него крупного общественного деятеля.

Благотворительность Вахромеева была широко известна. Ею пользовались сотни людей всякого звания и положения: и выгнанный со службы чиновник, и бедный студент, и рабочий, и невеста-бесприданница, и призывной, и погорельцы и т. д. Ни один батюшка, собиравший средства на ремонт своего храма, не считал возможным обойти дом Ивана Александровича, точно так же сборщики на построение новых храмов по какому-то особому чутью облюбовывали этот дом, терпеливо ожидая выхода хозяина у ворот или у подъезда.

Современник свидетельствовал, что до девяностых годов у дома И.А. Вахромеева каждое утро, особенно зимой, можно было видеть вереницы ярославской бедноты—мужчин, женщин и детей, которым бесплатно раздавались круглые белые хлебцы-булки, специально выпекавшиеся для этого каждый день. Подобные же подаяния шли в остроги, больницы, богадельни, ночлежные дома и другие приюты.

Заботился Иван Александрович и о своем собственном роде, который был очень разветвлен. Так, 9 октября 1903 года собралась огромная семья Вахромеевых. Это был не день рождения, не семейный праздник—это было собрание. Собрание членов семьи Вахромеевых. Тогда было создано необычное общество, наверное, единственное в России, которое называлось так: «Учреждение взаимной помощи рода Вахромеевых». Существовали членские взносы, на которые покупались ценные и процентные бумаги, казначейские билеты, а полученную прибыль тратили на образование детей из малоимущих семей, на приданое выходившим замуж, на помощь во время болезни или иных семейных неурядицах.

Он поспевал везде, хотя заседал в многочисленных советах, комитетах, комиссиях, обществах, попечительствах и т. д., был всегда в курсе дел, сверх этого, он редко ограничивался на заседаниях только слушанием, а в большинстве случаев принимал оживленное участие в прениях. Нельзя не удивляться силе, необыкновенной неутомимости и необычайной выносливости этого человека. И всегда он был выдержанным и даже приветливым.

Достаточно перечислить наименования всех обществ, в которых он состоял, чтобы понять, насколько широка и разностороння была его деятельность: член Губернского Податного Присутствия; один из высочайше утвержденных директоров Попечительского о тюрьмах Комитета; действительный член Губернского Попечительского Комитета; попечитель Богоугодных Заведений Губернского земства; гласный от Ярославского Уездного Земского Собрания; казначей совета Православного Церковного Братства Святого Димитрия, Ростовского Чудотворца; член Попечительского Совета Ярославской женской Гимназии; член Ярославского Уездного Училищного Совета; попечитель приюта в память Государя Императора Александра II для призрения малышей-сирот; попечитель Леонтьевской богадельни; пред- седатель богадельни Вахромеевых; член Правления Ярославского Общества землевладельческих колоний и исправительных приютов; председатель Ярославского Комитета призрения неимущих; член попечительства о недостаточных студентах Демидовского Юридического Лицея; казначей Ярославского Управления Российского общества «Красный Крест»; член Окружного Правления общества спасения на водах. И этот список можно продолжить.

Особая роль принадлежит ему как активному поборнику сохранения отечественных культурно-исторических ценностей. Его цель была не только копить, как принято у купцов, а накопленное использовать.

Любя и ценя старину, на свои деньги он провел дорогостоящую реставрацию церкви Ильи Пророка, пожертвовав 60 000 рублей серебром. Реставрация была уникальной— одна из немногих в дореволюционной России, она была проведена в полном объеме и на научной основе.

Важно вспомнить, что впервые с благословения и участия протоиерея Иоанна Кронштадтского Иван Александрович Вахромеев начал почин собирания средств на реставрацию этой жемчужины древнерусского храмового зодчества. И по сей день храм Ильи Пророка во всем благолепии возвышает свои купола в Ярославле.

В 1906 году И.А. Вахромеев издал на свои средства книгу о церкви Ильи Пророка — прекрасно оформленную и богато иллюстрированную. Это издание с подробным иконографическим описанием стенописей, перечнем икон и другого церковного имущества служит до настоящего времени серьезным источником для исследователей.

Получив более чем скромное образование, Иван Александрович, тем не менее, был членом многих столичных и провинциальных ученых обществ. И достиг этого своим действительным интересом к науке и знанию, которым уделял свой досуг и на которые тратил средства.

Особо следует отметить большое увлечение И.А. Вахромеева археографией. Он становится известным ярославским историком-краеведом, действительным членом Императорского Русского археологического общества, а затем и Председателем Ярославской архивной комиссии. Работы по археологии принесли ему всероссийскую известность. И.А. Вахромеев издал множество научных книг. Его деятельность в этой области была отмечена Французской Академией.

Им собрана большая коллекция уникальных духовных сокровищ России: древних рукописей и редких книг, старинных икон, деревянной скульптуры, гравированного народного лубка, картин русских мастеров, произведений прикладного искусства, монет.

Он был настоящим библиофилом. В течение всей своей жизни покупал книги, кропотливо собирая личную библиотеку. Приобретал он их не только в Ярославле, но особенно любил ездить в Москву, покупать книги у известных антикваров и букинистов. Когда приобретал книгу, то проставлял на ней стоимость, когда и где купил. Затем заносил все это в каталог: вписывал название приобретенной книги, давал ей номер, а потом обязательно проставлял этот номер на книге. Книги из библиотеки Вахромеева всегда можно определить по внешнему виду. На каждой книге, что входила в его библиотеку, был поставлен штамп «Библиотека Ивана Александровича Вахромеева» и номер из этого каталога. («Библиотека И.А. Вахромеева» ныне располагается в отделе редких книг и в научной библиотеке Ярославского государственного историко-архитектурного и художественного музея-заповедника, и частично—в Ярославском педагогическом институте).

«Рукописное собрание И.А. Вахромеева,—свидетельствовал знаток древностей Ярославля И.А.Тихомиров,—пользуется большою известностью—и не без основания: в нем есть действительно замечательные и редкие рукописи, как сами по себе, так и по тем рисункам, миниатюрам, которые украшают некоторые из них и дают весьма любопытные бытовые черты древней русской жизни».

Описание своей коллекции Вахромеев поручил А.А. Титову. На протяжении почти двадцати лет А.А. Титов изучал вахромеевское собрание. Итогом этой колоссальной работы явилась публикация шести полновесных томов описания рукописей, актов, издававшихся на средства их владельца под названием «Рукописи славянские и русские, принадлежащие действительному члену Императорского Русского археологического общества И.А. Вахромееву».

В предисловии к заключительному тому каталога вахромеевских рукописей Андрей Александрович Титов писал: «Богатство и разнообразие документов, входящих в состав этой ценной коллекции, несомненно дают право надеяться, что имя Ивана Александровича займет видное место среди собирателей рукописей и не изгладится из списков русских палеографов».

И.А. Вахромеев завещал свое рукописное собрание Историческому музею в Москве. В 1909 году состоялась передача основной части этой коллекции в музей, другая ее составляющая находится в Ярославле.

Наступало тревожное время …

Волны освободительного движения смели властного хозяина города. Как умный человек, он понял, что его время прошло. Он все больше отходил от общественной жизни. Все больше находился в зависимости от своего здоровья, которое ограничивало его действия. И попросил отставки. Все было ново и непонятно. То, чему была отдана жизнь, потеряло смысл. Рушилась вера в правильность избранного пути, в тот общественный «кумир священный», которому поклонялся и бескорыстно служил Иван Александрович всю свою жизнь. В прах обращалась вся упорная, созидательная работа.

Вахромеев начал медленно умирать. Умирать задолго до своей фактической смерти. Его умирание—целая трагедия. Крупный общественный деятель оказался выброшенным как рыба на песок.

26 декабря 1908 года, в 9 часов 10 минут вечера Иван Александрович вздохнул в последний раз. Его не стало. Остался только Вахромеев в делах. Такого хозяина и благотворителя у города больше не было.

Вот как вспоминал о нем Борис Владимирович Штюрмер, который был ярославским губернатором, а затем с 1916 года председателем Совета министров России:

«Иван Александрович был человеком крепкой веры и твердой воли. Он любил напоминать о первоначальном, сокровенном значении своей фамилии, происходящей от имени Варфоломей—сын радости, переделанного русскими в Вахромей… Немногословный, скрытный, он редко кого к себе близко подпускал. От его сосредоточенного, молитвенного облика веяло подлинным светом. Однажды, в последние годы жизни, я как-то заехал к нему. Он принял меня в кабинете, увешанном иконами, портретами, заставленном книгами, альбомами. На столе аккуратно лежали рукописи, альбомы с фотографиями, архивы, сложенные в папках, где, казалось, застыла некогда кипучая жизнь. Спокойный, подобранный, чуть отчужденный, он внимательно слушал меня. Годы не имели власти над ним: он оставался поразительно верным себе. Он продолжал всем интересоваться, обо всем судить, но без суетного любопытства, с тем характерным для него устремлением к надмирному, к тихому и вечному.

Как человек И.А. Вахромеев отличался прямодушием, искренностью и самоотверженной преданностью Государю и России. Он был чужд гордости и кичливости благодаря исключительно редким качествам своей уравновешенной натуры. Он всегда относился с уважением к чужим мнениям и внимательно—к своим подчиненным и их нуждам. Враг всяких неясностей, подозрений и гипотез, он чуждался интриганства и мелкого политиканства. По своим политическим взглядам И.А. Вахромеев не зависел от каких-либо партийных давлений и притязаний. Твердость, настойчивость, находчивость и высокий патриотизм были присущи его честной открытой натуре. Вахромеев особенно не терпел лжи, воровства, взяточничества и корысти и преследовал их беспощадно; в этом отношении он был горячим сторонником губернаторских ревизий».

Ю.Кивалов-Станкевич

Весной 1913 года в рамках празднования 300-летия дома Романовых царская семья, путешествуя по Волге, прибыла в Ярославль. Царскую семью встречал старший сын Ивана Александровича, Александр Иванович Вахромеев (1875-1921), дед Митрополита Филарета, занимавший тогда пост гласного Ярославской думы, которому по должности полагалось принимать участие в организации встречи.

Император посетил Спасо-Пробоинский храм, где хранился образ Спаса Нерукотворного. Этим образом в 1612 году по преданию обнесли Ярославль, когда войска Минина и Пожарского готовилось к походу против Лжедмитрия.

При посещении храма царь Николай II поздравил семейство Вахромеевых с пожалованием во дворянство. Соответствующий документ гласит: «…Во внимании е к выдающейся благотворительноной и общественной деятельности бывшего Ярославского Городского Головы, ныне покойного Советника Ивана Вахрамеева Всемилостивейше возводим вдову его Елизавету Семеновну и сыновей его Александра, Сергия и Семена Ивановых Вахромеевых со всем их нисходящим потомством в потомственное дворянское Российской Империи достоинство…».

При посещении храма Ильи Пророка каждому члену царской семьи вручили также одну из книг, написанных и изданных дедом Митрополита Филарета Иваном Александровичем Вахромеевым.