Слово Ректора Минской Духовной Семинарии протоиерея Александра Конского по случаю столетнего юбилея Семинарии, произнесенное в семинарском храме в присутствии профессорско-преподавательской корпорации, студенчества и общественности города Минска.

В нынешний благознаменитый день праздника нашего мы призваны принести Господу Богу от полноты душ и сердец исповедание, прославление и благодарение, «яко благ, яко в век милость Его». Вот мы празднуем ныне столетие существования сего духовного рассадника-Семинарии Минской. Целый век прожила она среди многотрудных и самых разнообразных житейских обстоятельств и Всевышний не оставлял ее помощию Своею и хранил ее под кровом Своим.

В прежние времена было не то, что теперь. Нынешние питомцы Семинарии должны всегда радоваться и благодарить Бога за все те милости и благодеяния, коими они осыпаны свыше. Прежние питомцы были в другом положении. Дети большею частью бедного и угнетенного духовенства здешнего края, они были воспитываемы на скудные церковные средства и потому лишены были тех удобств, какими пользуются духовные воспитанники в настоящее время. Несмотря на это, они сохраняли такую горячую преданность Церкви Православной и были одушевляемы такою ревностью о просвещении народа в духе Православия, что мы и в настоящее более благоприятное время можем иметь в них достойные подражания примеры для своей жизни и деятельности.

Не достало бы времени воскрешать образы одних только выдающихся из многочисленной среды достойнейших сынов Православной Церкви и отечества, вышедших из Минской Семинарии в течение истекшего столетия ее существования. Достаточно вспомнить, что на самых высоких поприщах, как духовных, так и светских, и не только в пределах Минской церкви, но и в других местах нашего обширного и великого Отечества с высокою честию и славою проходили и теперь проходят доблестно и плодотворно свое служение бывшие питомцы нашей родной Семинарии. Но вспомним ныне, возлюбленные братья, всех тех минских семинаристов, которые, не помышляя о высоких поприщах жизни, смиренно и благопокорно приняли на себя священное звание сельских пастырей, разошлись по самым глухим весям и поселкам, а часто и сами полагали основание этим селениям, построили там святые храмы и благолепно украсили их, везде устроили сельские церковные школы, когда о нынешних народных и других школах еще и в помине не было, были в них первыми и единственными учителями народа.

Чем объяснить эту ревность, это самоотвержение наших предшественников по Семинарии в деле служения Церкви Православной и Отечеству? Едва ли могли побуждать их к тому земные блага и житейские выгоды, так как в прежние времена средства содержания православного духовенства были весьма скудны, а наград и каких-либо почетных отличий вовсе не было. Единственною двигательною силою был тогда Дух живой и животворящий, который сообщала старая Семинария своим питомцам, и которым они руководились во всю свою жизнь, на всех поприщах своего служения. Вспомним, братья, что в эти смутные времена тяжких испытаний для нашего западного края многие из сельских пастырей претерпели тяжелые страдания и мученическую смерть! Да будет им вечная память! Почтим их доблести, подвиги и труды и поучимся у них самоотвержению, любви и преданности Церкви и Отечеству. Пусть эти самоотверженные пастыри-труженики всегда служат живыми примерами для современных и будущих питомцев нашей Семинарии; пусть их самоотвержение и столь плодотворное служения Церкви Православной всегда напоминает вам, что не только в нашем крае, но и в других местах нашего Отечества для истинного христианского деятеля нет более возвышенного и почетного дела, как возводить людей к единой высочайшей Истине, к невечернему Свету и несказанному блаженству. Пусть эти возвышенные и святые идеалы всегда вдохновляют и нынешних и будущих питомцев Минской Семинарии.

С беспредельной любовью св. Церкви Православной питомцы старой Семинарии соединяли сердечную любовь к воспитавшей их школе и неизменную преданность к ее заветам и преданиям, не смотря на то, что в прежние времена, как мы уже упоминали, семинарская жизнь была далеко не так красна, как в наше время. Питомцы семинарии старых времен жили в такой скудости и бедности, которым и не поверили бы теперь. Спросите находящихся в живых учеников семинарской школы старого времени, и они поведают вам, как бедна была их жизнь во всех отношениях: бедна и одеждою, и пищею, и книгами… Но прислушайтесь к рассказам старых людей, и вы подивитесь той любви к науке, которая побуждала наших предшественников выносить все невзгоды и лишения, а еще более той любви к воспитавшей их Семинарии, которую они выносили с собою из школы и неизменно сохраняли ее во всю жизнь, на всех поприщах своей службы и деятельности. Они выходили в жизнь с любвеобильными воспоминаниями о воспитавшей их матери, с неистощимым запасом товарищеской дружбы, а главное—с твердым навыком к упорному труду и крайнему самоограничению.

Да, старая Семинария была матерью для всех своих питомцев, хотя и бедною, но любимою и объединявшею всех в одну семью. В этом отношении старые годы, прожитые нашею школою, весьма поучительны для нового поколения. Помянем же, братья, дни древние и поучимся той простоте жизни, к которой приучала питомцев старая школа, той искренней неоскудевающей любви к ней, с какою они выходили из нее и вступали в жизнь,—той любви к науке и труду, которою запасались в школе питомцы нашей старой Семинарии и которой они издавна отличались на разных поприщах духовной и светской деятельности.

Еще один и притом главнейший завет оставила нам старая столетняя наша Семинария,—это завет любви и ревности к храму Божию. Многочисленные примеры, сохранившиеся в письменных памятниках и устных преданиях, свидетельствуют, что духовные воспитанники прежних времен были одушевляемы особенным влечением ко храму Божию; они любили посещать церковь Божью, не только в определенные часы, но и во всякое время, свободное от учебных занятий; любили, по выражению псалмопевца, «приметатися в дому Божием паче, нежели жити в селениях грешных» (Ос. 83, 11), любили изливать пред Богом в святом доме Его свои сердца, испрашивать благодатной милости и помощи Божьей в своих занятиях и нуждах, трудах, скорбях и бедствиях. Некоторые следы этой ревности и любви к храму Божию прежних питомцев нашей Семинарии остались и до ныне в нашем св. храме. Столь отрадные и утешительные примеры благочестия из истории прежних времен нашей Семинарии да послужат уроком и для нашего времени.

Пусть духовные питомцы, углубляясь умом в изучение разнообразных полезных наук, входят чистым сердцем в общение с источником истины, Богом, и в св. храме преискренне приобщаются тому высшему и Божественному миру, к которому они и сами стремятся и других приготовляются руководить. Пусть они возбуждают в себе любовь к благолепию дома Божия, к красоте Богослужения, к умилительности чтения и сладкопения церковного, чтобы потом, по выходе из Семинарии, они могли быть истинными и непостыдными служителями Божьими, пастырями народа православного.

Пусть наша столетняя Семинария совокупно и нераздельно со св. храмом под благодатным осенением святого Покровителя нашего Апостола и Евангелиста Иоанна Богослова и ныне и в будущие времена создает скромных, но мужественных и самоотверженных борцов за святое дело истинного служения Богу и просвещения народа в духе православия и благочестия.

Приидите же, братья, «исповедайтеся Господеви, яко благ, яко в век милость Его», благословившему духовный вертоград сей—родную Семинарию нашу столетним долголетием во славу святого имени Его, на благо Церкви и отечеству, сохранявшему ее среди всех треволнений и бедствий, воздвигавшему в ней мужей сильных верою и благочестием, мужеством и самоотвержением, потщимся принести Ему—Всеблагому Отцу—щедрость и Подателю всех благ—всеусерднейшее благодарение за все благодеяния, преизобильно изливаемые на Семинарию в течение прошедшего века, и с умилением сердца помолимся Ему, да утверждается в ней и на будущее время дух премудрости и разума, дух истинного христианского ведения и благочестия, дух ревности и любви к Церкви Православной и ко благу русского православного народа. Аминь.

  Ректор Минской Духовной Семинарии
Протоиерей А. Конский