Благодати Господней исполнен…
Благодати Господней исполнен,
свет земной осязаем и зрим;
и ржаной завороженный полдень,
и багряная роза зари.
Из лубяного короба Лето
рассыпает опять по Руси
придорожные звезды манжеток,
колокольчиков бледную синь.
В зыбких водах купаются древа,
и плывут облаков кружева.
Лето — имя языческой девы,
что когда-то давно здесь жила.
Лето — эхо забытой молитвы
в сонном шелесте листьев и трав.
Со свирели вьюнками повитой,
я кроплю росный ладан утра.
Вдохновенье найду при дороге
у изломанных временем вех,
и помыслю украдкой о Боге,
не вменяющем творчество в грех.
7 мая 2004 года
* * *
Звездной пылью окроплен,
Ангел лиру ладил.
То ли правда, то ли сон, —
по озерной глади
нагишом луна плыла,
а с лугов полночных
вразнобой перепела
били, что есть мочи.
Крылья спящих мотыльков
отекали в росах.
И мечталось так легко,
и дышалось просто.
В слепоте куриной слеп
я к недавним смутам.
И от бед скрывали след,
чистотел и рута.
То ли правда, то ли сон:
видел я как скоро
солнце рыжим колесом
покатило в гору.
Знал тогда я, что не зря
мне даны на счастье
флейта иволги, заря,
свет стихов-причастий.
13 мая 2004 года
Гадание на кофейной гуще
Что ты видишь, мой мальчик?
На травах
проступает серебряный иней,
и цыганским костром отгорает
за окном старый сад тополиный.
Что за свет необычный разлился,
и так пахнет полынью и хлебом?
Ты, мой мальчик, сегодня родился.
Это дом твой и синее небо.
Мне привиделось: белая простынь,
материнские руки. И снится,
что в окно прилетела Жар-птица
и клюет из руки моей просо.
Что за музыка льется по грани,
дня и ночи, — и некуда деться.
Это, мальчик мой, ветер играет,
на калиновой дудочке детства.
Ах, как сердце тревожно забилось, —
в дом напротив вселилось унынье.
Там девчонка с глазами льняными
так легко обо мне позабыла.
Почему колокольчик июня
не смеется, как раньше, а плачет?
Ты, мой мальчик, становишься юным.
Ты узнал, как терять, милый мальчик.
Слушай, бабушка, снова закрыла
двери в сад захмелевшая осень.
За холмами, сложив свои крылья,
чудо-птица ударилась оземь.
И глаза мои больше не просят
откровения неба и слова.
Ты, мой мальчик, становишься взрослым.
Это строки стихов твоих новых.
Ну, а будет ли старость?
Не бойся,
Бог тебя не оставит, мой милый.
И однажды гармония мира
Будет рядом с тобой и не бросит.
Ты поверь, и она не обманет, —
посвяти ей рассветы и ночи.
Слышишь, там за рекою в тумане
тихим звоном звенит колокольчик.
Посмотри, вот и ветер стихает,
чтоб ты мог тишиною напиться.
Будет снова с тобою жар-птица
и распустится сад твой стихами.
1 марта 2002 года
* * *
Что такое судьба?
Кто затеял игру?
В нас ли жизнь,
или краем задела?
Но откуда она,
та зеленая грусть,
что врачует
и душу, и тело?
Почему от росы
пахнет детством всегда,
отчего так волнительны
грозы?
Придорожную пыль
отрясла лебеда,
и стихи воспарили
над прозой.
Отражением радуг
теплеют глаза,
чуют плечи
озноб вдохновенья.
Снова вербной отрадой
ликует лоза,
и сплетаются в счастье
мгновенья.
21 мая 2005 года
* * *
Весна. Недавняя печаль
оборвалась под кистью мая.
И ярче месяца свеча,
и соловьев свирели манят.
Зеленой веры зачерпнуть,
впитать осота запах прелый.
Лоза, ощупывая путь,
пускает ввысь побеги-стрелы.
Гроза, колдует светотень,
игра цветов неодолима:
закат, бордовая сирень
и ландыш — слезы херувима.
1 июня 2003 года
Стихотворения
Александра Лисицына