В христианстве вопрос о том, какое значение в жизни Христа имел Ветхий Завет, всегда являлся актуальным. Что означал Закон Моисеев для Христа и апостолов? Об этом читателям предлагает поразмышлять преподаватель Минских Духовных Школ отец Алексий Васин—постоянный ведущий «Библейского урока».

Неправильное понимание этой проблемы заставляет некоторых христиан аргументировать своё небрежение в чтении Святых Книг Библии именно таким не православным отношением и пониманием. Это происходит, в особенности, тогда, когда верующий сталкивается с массивным достоянием Ветхого Завета, читая Священное Писание и сравнивая содержание учения Христова, представленного Новым Заветом, с происходящими событиями в истории Ветхозаветной Церкви. Многие, искушаясь, начинают видеть в Ветхом Завете отживший себя атавизм, необходимый Новому Завету лишь «для массы» или для большей исторической и литературной существенности. Когда речь заходит о 10 Синайских Заповедях, по которым многие выстраивают свою практику исповеди и теорию христианской нравственности, начинает возникать сомнение, и появляется очередная вероучительная туманность и чёрные дыры в сознании. Возникает вопрос: каким образом 10 Заповедей, олицетворяющие Закон Моисеев, становятся одновременно олицетворением качества внутренней жизни христианина?

В прошлом номере журнала «Ступени» в «Библейском уроке» мы заметили, что даже под грубой и жестокой (как может показаться на первый взгляд) формулировкой Моисеева Законодательства в тексте Лев. 24 скрываются для христианского сознания в Таинстве Плоти и Крови преподанные истины искупления грешной человеческой природы от смерти. Поэтому, Священное Писание Ветхого Завета нам даровано не для того, чтобы вести спекулятивные беседы на тему: стоит ли христианину есть свинину или крольчатину, нужно соблюдать или не соблюдать субботу; а для того, чтобы увидеть в Новом Завете эсхатологическую кульминацию истории спасения человеческого рода и выбрать себе в руководство на пути спасения не букву Закона, а Божественную Любовь. Именно смысл и содержание Закона (а не его буква) являются, по словам святого апостола Павла, детоводителем-педагогом ко Христу.

Своё отношение к Закону Христос очень чётко выражает в Нагорной Проповеди, которая начинается так называемыми Заповедями Блаженств. Важно отметить, что эти начальные слова, которые во всех древних традициях называются не Заповедями, а просто Блаженствами, суть вводные слова для собственно Заповедей, исполнение которых необходимо для унаследования Царства Божия. Это примерно так же, как и Декалог открывает остальные Заповеди Закона Моисеева, являясь их инициализацией. Т. е. Заповеди Блаженств являются символом и олицетворением всего того, что Христос хотел донести до слушателей. На литургии Блаженны становятся вводной частью в новозаветные чтения литургии оглашенных, т. е. за ними в обязательном порядке следуют чтение Апостола и Святого Евангелия. Ключевыми словами являются слова Христа: «Не думайте, что Я пришел нарушить закон или пророков: не нарушить пришел Я, но исполнить» (Мф. 5:17). Что значит—«исполнить»? В русском языке мы привыкли видеть в этом слове только одно значение: «сделать, выполнить, совершить». В Священном Писании это слово, выраженное греческим plhrw/sai, которое больше всего употребляется в значении «наполнить». Христос использует это слово в высказывании, когда обличает фарисеев и книжников: «…дополняйте же меру отцов ваших» (Мф. 23:32). Здесь имеется в виду дополнение чего-либо. Об Иоанне Крестителе евангелист Лука говорит: «…и Духа Святаго исполнится еще от чрева матери своей» (Лк. 1:15).

Можно привести очень много мест, которые свидетельствуют о том, что слово «исполнить» означает не упразднение и не завершение чего-либо, а выполнение заповеди, указания и т. д., наполнение чем-либо (радостью, вином, новым смыслом и др.), а также—очень важное значение по отношению к Ветхому Закону!—означает и «дополнение». Следовательно, слова Христа мы должны понимать таким образом, что Он пришёл на Землю, чтобы наполнить Ветхий Закон новым содержанием, дополнить его новым смыслом и исполнить его, при этом, как верный и послушный Сын Высшего Законодателя.

И совсем не нарушить пришёл… В Евангелии слово «нарушить» выражено греческим katalu/sai. Этот же глагол мы встречаем в Деян. 5:38–39, где он выражает разрушение и упразднение дела проповеди Евангелия: «Ибо если это предприятие и это дело—от человеков, то оно разрушится, а если от Бога, то вы не можете разрушить его; [берегитесь], чтобы вам не оказаться и богопротивниками». А в Мф. 26:61 этот же глагол используется для обозначения разрушения Храма Своего Тела: «Могу разрушить храм Божий и в три дня создать его». Таким образом, Господь под выражением «нарушить закон» понимает прекращение, разрушение, устранение Закона Моисеева, а в противовес этому действию высказывает желание наполнить этот Закон смыслом, т. е. сделать его смысл и содержание (а не только буквальное оформление) актуальным. «Ибо истинно говорю вам: доколе не прейдет небо и земля, ни одна иота или ни одна черта не прейдет из закона, пока не исполнится все» (Мф. 5:18), а значит, действие Закона понимается и эсхатологически, как все богословие и вообще все, происходящее в мире.

Читая изложенные Христом в Мф. 5 избранные Заповеди Моисеева Закона и новое их христианское дополнение из уст Господа, мы видим конкретно, что Заповеди Закона Моисеева не просто не отменяются, но значительно ужесточаются. Что легче человеку соблюдать: то, что «сказано древним», или то, что предписывает Христос словами: «а Я говорю вам»? То, что «сказано древним»—буквальное понимание Моисеева Закона,—соблюдается фарисеями и книжниками, но Христос говорит Своим ученикам, что такое соблюдение свойственно для царства земного, а для Царства Небесного необходима праведность «более праведная», чем праведность книжников и фарисеев.

Законодательная часть Нагорной Проповеди, начиная с Мф. 5:21, делает Закон более «изощрённым». Если древние понимали под заповедью, например, «не убий» действительное убийство, то для Христа нарушением этой заповеди является уже дурная мысль или дурное слово в адрес ближнего. Христос указывает на то, что формальное соблюдение заповедей закона о жертвоприношениях является бессмысленным, если принесший жертву не обретет внутренний мир (т. е. путём примирения с ближним нужно примириться с Богом и самим собой). Если для древних заповедь, например, «не прелюбодействуй» понималась буквально, и для наказания прелюбодеицы требовались очевидцы, свидетели и улики акта преступления, то для Христа уже мысли о женщине с вожделением являются нарушением этой заповеди.

Вопрос «что легче укротить—тело или мысли?» имеет недвусмысленный ответ: борьба с помыслами намного сложнее, чем укрощение плоти и жизнь по Закону. Запрет клятвы в Нагорной Проповеди делает благоговение пред Богом более щепетильным. Древние понимали под заповедью «око за око, зуб за зуб» справедливое возмездие, а для Христа человек со своей греховной природой, чтобы возыметь оправдание пред Богом, не должен искать отмщения, принадлежащее только Самому Богу, Который говорит: «Мне отмщение—Аз воздам». Поэтому, Христова справедливость предписывает подставить вторую щеку за первую, а идейно—и второе око за первое око, а второй зуб за первый зуб». В христианском понимании, человек должен уметь отказаться от ока, которое соблазняет.

Христос подчёркивает основную мысль Закона: «Будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный» (Мф. 5:48), а это является основной богословской мыслью Книги Левит, где сказано Самим Богом Отцом: «Будьте святы, как (ибо) Я свят, Господь Бог ваш» (Лев. 19:2). Ветхозаветная святость в устах Христа Бога есть ни что иное, как совершенство христианина, идентичное совершенству Бога Отца. Далее, в 6-й главе Евангелия от Матфея, разъясняется то, как правильно (согласно Закону) соблюдать заповеди о милостыне и молитве. Они должны соблюдаться как таинство служения Богу: «Помолись Отцу твоему, Который втайне; и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно» (Мф. 6:6). Господь выносит Своих последователей за сферу действия Закона, делая их свободными от Закона и жала смерти, но не от соблюдения Закона. Словами: «Не судите, да не судимы будете; ибо каким судом судите, [таким] будете судимы; и какою мерою мерите, [такою] и вам будут мерить» (Мф. 7:1–2) Господь ставит любовь и милость к ближнему превыше всякой справедливости. Здесь видим мы, что если в двух заповедях «возлюби Бога» и «возлюби ближнего»—весь Закон и Пророки, то две эти заповеди соединены в предписании: «не судите, да не судимы будете».

Таким образом, в Нагорной Проповеди мы видим, что Закон становится для последователей Христа внутренним (в отличие от его внешнего проявления), поэтому все его соблюдения должны остаться втайне пред Богом, а не явно пред глазами человеческими для стяжания славы и похвалы, как к этому стремились книжники и фарисеи, неправильно истолковывающие Закон Святости человеческого рода. Именно этот Закон попытался преподать Моисей настолько, насколько человечество могло принять его, а Христос преподнёс его нам как детоводитель к Себе и Богу Отцу. Приняв Закон от Моисея, Церковь приняла форму благодати, а приняв этот же Закон от Христа, она приняла наполнение этой формы и содержание.