В этом году заканчивает Минскую Духовную Академию замечательный человек — Александр Насеко. Он знаком всем в Духовных Школах своей активностью. Саша именно тот, кого без сомнения, можно назвать «детский миссионер». К числу его заслуг можно отнести создание детского журнала «Колыбель», редактором которого он и сейчас является.

— Саша, сегодня ты много делаешь для духовного просвещения детей. А чем было наполнено твое собственное детство?

— Крестили меня довольно рано, мне было около двух месяцев. В детстве я был очень резвый, поэтому, когда в детском саду тренер по спортивной гимнастике выбирал детей, то он сразу заметил меня. Гимнастикой я занимался около года, а потом из-за болезни гимнастику пришлось бросить. Почти три года я пролежал в больнице и именно там научился постоянно молиться, хоть и по-своему. Бога, конечно, я тогда не знал, просто отправлял в небо определенные посылы.

— Про Бога в детстве тебе никто ничего не говорил?

— Однажды я спросил у папы: если божья коровка такая маленькая, какой же тогда Бог? Папа ответил просто: сынок, такими вещами не шутят, — и на этом мое познание Бога закончилось.

А когда я пошёл в школу, то снова начал бегать, прыгать, и от этого часто ныла нога. Тогда я прибегал домой, становился на коленочки и молился, чтобы закончить пятый класс, потом — шестой, потом — техникум, академию и т.д. И вот так получалось, что я всё время молился. Я был очень неугомонным, и меня останавливало и заставляло посмотреть на какие-то вещи по-другому только то, что нога начинала снова болеть.

После девятого класса я поступил в Минский автомеханический техникум, на одну из самых лучших специальностей – техническое обслуживание и ремонт автомобилей и двигателей. После техникума я продолжил учебу в Белорусской государственной политехнической академии (сейчас БНТУ) на автотракторном факультете по специальности «Техническая эксплуатация автомобилей».

— К этому времени ты уже начал ходить в Церковь?

— В храм до учёбы в Академии я заглядывал очень редко. Так, иногда заходил свечку поставить перед экзаменом. Первая в семье в храм стала ходить мама. В доме стали появляться иконы, духовная литература. Литературу я не читал, а вот по поводу икон есть один интересный момент. У нас в доме был снимок с Туринской плащаницы, и когда я делал что-то плохое и проходил мимо неё, то чувствовал какие-то муки совести, мне было стыдно, я обещал исправиться.

— Ты помнишь свою первую Исповедь, Причастие?

— В конце первого курса БГПА я решил, что если сдам летнюю сессию на все пятёрки, то обязательно схожу на исповедь. Сессия прошла успешно, все экзамены я сдал на пять, но на исповедь так и не пошёл. Но сердце всё равно чего-то искало, и я начал ходить на службы в Кафедральный собор г. Минска. Но ходил я только вечером, о существовании Божественной литургии я даже не подозревал. И вот однажды мы с моей родной сестрой поехали на Пасху в Кафедральный собор. Мне очень хотелось спать, и вообще мы думали побыть немного и поехать домой. Но когда запели «Христос Воскресе», то сон как рукой сняло. Вся служба пронеслась, как одно мгновение. А в конце службы весь храм, крестообразно сложив руки, выстроился на причастие. И когда я подошёл и спросил, куда это все стоят и можно ли мне стать в эту «святую» очередь, то мне объяснили, что все стоят для того, чтобы причаститься, но причаститься может только тот, кто готовился к этому Таинству. С этой Пасхи всё и началось. Мне тоже захотелось причаститься. Всё вычитав, попостившись, помол ившись на вечернем богослужении, утром я пошёл на исповедь в Кафедральный собор. Исповедовал меня отец Сергий Гордун. После исповеди он спросил у меня: «Когда вы были последний раз на исповеди»? Я ответил, что ни разу в жизни не исповедовался. Затем, за Божественной литургией я причастился. После причастия в моей душе воцарились мир и тишина. Сам Господь вошёл в моё сердце. Эту духовную сладость я сохранял ещё очень долго. С тех пор я стал часто исповедоваться и причащаться.

— Бывал ли ты в Жировицах до поступления в Семинарию?

— Да. Как раз одна из поездок, которые организовывались паломническим отделом при храме святой Марии Магдалины, должна была быть в Жировицкий монастырь. Я решил поехать и причаститься, начал готовиться и поститься. Но поездка по разным причинам несколько раз откладывалась на некоторое время, а я очень хотел причаститься именно в Жировицах и держал пост. В итоге я пропостился два месяца. В ноябре мы всё-таки поехали в Свято-Успенский Жировицкий монастырь, и я причастился – это было большим утешением. Монастырь мне очень понравился, и на зимние академические каникулы я отправился в Жировицы на послушание.

— Каким образом у тебя созрело желание поступать в Семинарию?

— Я думаю, что мысль о поступлении в Семинарию пришла ко мне благодаря моей маме. Когда она пришла к Богу, то очень много молилась, съездила даже в Дивеево и просила у Бога прощения за то, что упустила тот момент, когда детям надо было говорить о Боге. Она не видела, что я в душе верующий, волновалась, что рос безбожником, что Бога не знаю. Мама сильно молилась, просила у Бога помощи, и вот, я думаю благодаря этим молитвам, Господь обращает на меня внимание. Были призывы Божии, а когда я закончил третий курс БГПА, то, отдыхая на юге, посетил Свято-Успенский Одесский монастырь, где у старца Ионы, к которому едут отовсюду, взял благословение на поступление в Семинарию.

— После Политехнической академии ты ещё служил в армии?

— Да, «косить» от армии я не собирался. В военкомате меня отправили к врачам на дополнительное медицинское обследование ноги. Врачи сказали: «Парень, тогда в детстве врачи, видно, ошиблись с определением твоей болезни. У тебя по сегодняшним снимкам ноги следов этой болезни нет, а это в целом не должно быть». Я был очень рад это слышать, ведь тогда я лежал в детстве на вытяжке целых два года и восемь месяцев и все-таки снова смог ходить как все. был рад, что по окончательному вердикту «годен к строевой», что иду в Армию выполнить свой гражданский долг: «Кесарю кесарево, а Божие Богови».

В одной из паломнических поездок, за месяц до Армии, один священник мне неожиданно сказал: «Будешь служить при штабе». И действительно я служил в части, в которой располагался штаб.

— Как проходила твоя служба в армии, не было ли проблем, конфликтов из-за твоей религиозности?

— Во время службы в армии я время не терял и, когда был свободен, готовился к поступлению в семинарию. У меня по службе был отдельный военный кунг (почти келья) и возможность подготовиться к предстоящим экзаменам. В кунге у меня висел календарь с Жировицкой иконой, и если увидишь, то вроде и не скажешь, что это икона. В свободное время я молился, читал акафисты. Перед сном всегда старался вычитать правило преподобного Серафима Саровского, но на третьем «Отче наш» я почему-то всё время засыпал и никогда не дочитывал: сказывалась усталость целого дня.

Интересный случай был с крестиком. Уже в батальоне ПКП замполит меня спросил: «У тебя крестик на шее висит, а молитвы знаешь?» Я ответил, что знаю. И после этого мне разрешили продолжать его носить, потому что ребятам, которые носили крестики и не знали даже самой простой молитвы, тем говорили, чтобы они снимали крестики. Господь послал мне очень хорошего комбата. Наш комбат, зная, что я готовлюсь в семинарию, оказал мне поддержку и понимание.

После демобилизации, когда я пришел домой, мне через несколько дней позвонили из военкомата и предложили аккредитованную должность офицера МВД по специальности ТЭА (техническое обслуживание автомобилей). Моей душе мне было радостно такое заманчивое предложение, которое соответствовало и желанию детства, но я отказался, так как слышал в сердце призыв Божий. Себя утешил и укрепил случаем из жития преподобного Варсонофия Оптинского: ему-то предлагали звание генерала, когда он собирался уходить в монастырь, а он отказался. Через неделю я повез документы в Семинарию.

— Не тяжело было учиться в Семинарии?

— Нет, было даже очень интересно. Я был вообще чистым листом по всяким богословским наукам и дисциплинам и полностью, с жадностью, отдался учебе вплоть до четвёртого курса. Правда все запоминалось не так хорошо, как в БГПА. Читал до отбоя, и даже где-то после отбоя, в общем, старался.

— А как ты начал свою миссионерскую деятельность?

— К концу четвёртого курса мне предложили преподавать в средней школе №2 г. Слонима. Я пошёл, и мне очень понравилось. И даже когда был на пятом курсе, то всё равно, несмотря даже на то, что курс был очень насыщен дисциплинами (ведь и диплом писать надо, и по учёбе на пятом курсе много всего), я всё равно ездил преподавать. Мне очень это нравилось, ездил я каждую неделю, преподавал в пятом классе. Я как-то шёл по школьному коридору, а учительница начальных классов, Инна Геннадьевна, увидела меня, подошла и сказала: «Александр, мы очень хотели бы, чтобы вы были снова в нашем первом классе». Я ей говорю, что пятый курс, некогда, учёба. Но она меня все-таки завела в класс. И когда я зашёл, то оказалось, что и родители согласны, и дирекция согласна, и, самое главное, дети. Отказаться было трудно, и вот я начал сеять уроки доброты. А потом в Академии появился ноутбук, другая миссионерская техника, и я пошёл к отцу Вениамину (ныне владыке Вениамину), сказал, что согласен трудиться. Он попросил, чтобы я подождал, а через месяц позвал и предложил поучаствовать в миссии в монастыре. Потом я был приглашен владыкой Гурием в миссионерский отдел Новогрудской епархии. Здесь я три года полностью отдавал свои силы. Много было проектов, например, обеспечивать материалами воскресные школы и общеобразовательные школы, проводились миссионерские «Встречи для Вас», с использованием мультимедийной техники на приходах и в школах, затем были выезды в армию, больницы, средние специальные учебные заведения. Проводили епархиальные катехизационные конкурсы «Я – юный иконописец», «Всем приходом строим храм», «Я – юный художник» и т.д. Помню, было очень приятно, когда профессиональные художники, оценивая детские работы (440 лучших епархиальных работ), радовались и удивлялись творческому детскому подходу в рисунках «Спешите делать добро», «Пасхальная радость» и т.д…

— Александр, сейчас в церковных магазинах появился детский журнал «Колыбель». Расскажи нам об этом журнале?

— Миссионер – это тот, кто всегда думает о том, как улучшить свою работу. Журнал появился уже потом, а сначала была стендовая миссия. Мой друг Альховик Родион (сейчас студент III курса Минской Духовной Академии) пришёл ко мне и сказал: «Здорово было бы установить в школе плакат-газету с файлами, которые периодически можно обновлять, и размещать на ней какие-нибудь стихи, рисунки, жития святых». Когда мы пришли в школу, то директор нам сказал, что просто сделать плакат нельзя, он не подойдёт, а вот стенд можно попробовать. Мы заказали стенд с фотографией монастыря, подготовили материал, дали ему название «Свет души» и поместили в Жировицкой средней школе, потом во 2-й Слонимской школе. Так началась стендовая миссия по всей Новогрудской епархии. И вот появились какие-то загадки, картинки, конкурсы. А миссионер думает, как использовать все средства для развития детей и как привести детей к Богу. И журнал «Колыбель» стал одной из новаторских разработок миссионерского отдела Новогрудской епархии. Журнал на самом деле дышащий, состоит из трех частей: первая — небольшие духовно-нравственные рассказы, сказки, стихи, которые могут тронуть детское сердце, вызвать переживания души, побуждение к добрым поступкам; вторая — духовно-нравственные задачки, головоломки, лабиринты, криптограммы и т.д. — все, что нравится детским любознательным умам; третья — творческая часть — живое участие самих детей в конкурсах: детских рисунков, рассказов, стихотворений, поделок, и даже компьютерных презентаций, с награждением всех победителей. В этих конкурсах, которые мы проводим участвует, как минимум, целая епархия. А в конкурсе «Колыбель для птиц весны» приняли участие и другие епархии. А ведь журнал читают не только в Новгрудской епархии, но и в других епархиях Беларуси. Пришло до 80-ти фотографий, где больше сотни ребятишек из разных концов Белой Руси красовались на фоне храмов и школ со своими скворечниками. На электронном сайте журнал читают и в Германии, и в США. Из Германии недавно пришло несколько писем с заявками об участии в конкурсе «Добрый поступок». Видимо, и там полюбился журнал.

— Тебе нравится трудиться в миссионерском отделе, встречаться с разными людьми, выпускать детский журнал?

— В этом я нашёл себя, потому что можно прожить до старости, всю жизнь чем-то заниматься, а потом ты понять, что это не твоё, а исправить уже ничего нельзя. А я вот чувствую внутри себя, что миссия, эти даже эти выезды к студентам, учащимся, военным, в детские сады — это моё. Показать детям и молодежи в самом начале, «до того, как что-то случится», дорогу в храм, рассказать, как найти каждому свой жизненный путь, но путь с Богом, это — моё. Понимаете, ты дышишь этим, радуешься, получаешь огромную радость от того, что служишь людям.

— Как изменилось твоё отношение к молитве, к богослужению за время учёбы в Духовных школах?

— Господь питает всех семинаристов по-разному. Интересно наблюдать за первокурсниками: они как на крыльях все успевают, во всем их покрывает благодать. Господь питает их как бы грудным молоком, даёт им мягкую и тёплую пищу. А уже старшекурсникам, академистам Господь даёт жёсткую пищу, тебе многое надо разжёвывать самому. Святые отцы о жизни в монастыре говорят, что после пострига, первый год, или два, ты словно летаешь, а потом нужно пройти и одиночество, и богооставленность, как будто Бог тебя не слышит, хочет посмотреть, будешь ли ты Его искать. Когда приходишь на молитву на Богослужение, вначале думаешь: вот сейчас помолюсь «за всех и вся». Бывает, все три часа пронесутся, так что и мало; а бывает, ты уже как «шахтёр»: нет внутреннего молитвенного настроения, ты копаешь, вгрызаешься, ищешь эту молитву, которая так легко давалась тебе па первых курсах. Но святые отцы говорят, что такая собственная молитва и понуждение к ней очень ценны пред Господом.

Господь меня испытывал и немощами разными, и вообще много чего бывало. Но это духовная жизнь, и постепенно начинаешь понимать, что чем дальше, тем больше ты должен уповать на помощь Божию, а не на свои силы.

— Что ты пожелаешь братьям, которые остаются в Духовных школах?

— Хотелось бы пожелать, чтобы восстанавливались старые традиции, когда только поступившие семинаристы заглядывали на монашеское правило, воскресную полунощницу, ходили с монахами вечерами крестным ходом за иконой Божией Матери «Жировицкая», хоть раз да мечтали быть монахами. Сейчас всё это, к сожалению, осталось в прошлом.

Мне бы хотелось сказать молодым людям, которые поступают, чтобы они больше уделяли внимания богословским знаниям, то есть, старались учиться. Этот век, век технологий даёт нам, безусловно, многое, но многое и отнимает. У меня, например, есть база, фундамент, который я старался создать за эти годы не отвлекаясь ни за что. В семинарские годы ежедневно бегал на Божественную литургию, стоял там до утренних семинарских молитв, этот молитвенный опыт хранится у меня в сердце, он согревает меня и помогает мне в дальнейшей жизни.

Я хочу пожелать молодым больше уделять времени учёбе и Богу. У нас, в Жировичах особое место, ведь здесь в монастыре мы дышим воздухом вечности. Поэтому, ребята, те, кто придёт после меня, молитесь, ходите в тишине, сосредотачивайтесь на ней и ищите в этой тишине Бога.

 Материал подготовил 
Родион Альховик, 
студент III- курса МинДА