Протодиакон Павел Бубнов

В 15-е воскресенье после праздника Святой Троицы, за Божественной литургией мы слышим чтение из Второго послания святого апостола Павла к Коринфянам (2 Кор. 4,6-15). В нем идет речь об обычных глиняных горшках.

Бог, повелевший из тьмы воссиять свету, озарил наши сердца, дабы просветить нас познанием славы Божией в лице Иисуса Христа. Но сокровище сие мы носим в глиняных сосудах, чтобы преизбыточная сила была приписываема Богу, а не нам. Всегда носим в теле мертвость Господа Иисуса, чтобы и жизнь Иисусова открылась в теле нашем. Ибо мы живые непрестанно предаемся на смерть ради Иисуса, чтобы и жизнь Иисусова открылась в смертной плоти нашей, так что смерть действует в нас, а жизнь в вас. Но, имея тот же дух веры, как написано: я веровал и потому говорил, и мы веруем, потому и говорим, зная, что Воскресивший Господа Иисуса воскресит через Иисуса и нас и поставит перед Собою с вами. Ибо всё для вас, дабы обилие благодати тем большую во многих произвело благодарность во славу Божию.

Поразмышляем над каждым стихом этого отрывка.

Стих 6. Потому что Бог, повелевший из тьмы воссиять свету, озарил наши сердца, дабы просветить нас познанием славы Божией в лице Иисуса Христа.

Бог повелел воссиять из тьмы свету при творении мира, в первый день (Быт. 1,3). В греческом тексте и в церковно-славянском переводе в обоих случаях используются две формы одного и того же глагола – воссиял (в Синодальном переводе внесено синонимическое разнообразие: воссиял – озарил наши сердца; но в оригинале во втором случае использован действительный залог, а не страдательный), чем усиливается сравнение, и эта аллюзия на первый день творения не кажется случайной. Если перевести эту фразу дословно, Бог воссиял в наших сердцах. При размышлении над этими словами приходят на ум слова тайной молитвы, которую священник читает на Литургии святителя Иоанна Златоуста перед чтением Евангелия: «Возсияй в сердцах наших, Человеколюбче Владыко, Твоего богоразумия нетленный свет…» – Зажги в наших сердцах нетленный свет Твоего богоразумия…

И вот Господь зажег в нас этот свет, чтобы просветить нас познанием славы Божией в лице Иисуса Христа. В этом стихе апостол Павел продолжает тему, начатую в третьей главе Второго послания к Коринфянам, где он сравнивает откровение, данное людям в Ветхом Завете через Моисея, на лицо которого люди не могли смотреть, и ему приходилось одевать на лицо покрывало (Исх. 34, 29-30), и время Нового Завета, когда «все мы, открытым лицем, как в зеркале, взирая на славу Господню, преображаемся в тот же образ от славы в славу, как от Господня Духа» (2 Кор. 3, 18). Служение Нового Завета гораздо более славно, чем служение Ветхого Завета. Если связать 6-й стих с самым началом четвертой главы (стихи 3-5), то становится ясно, что в 6-м стихе апостол Павел говорит, что Господь зажег в нас этот свет познания славы Божией для проповеди другим людям. Господь сказал своим ученикам: «Вы – свет миру», и вот апостол дальше говорит о том, как сияет в нас этот свет миру.

Стих 7. Но сокровище сие мы носим в глиняных сосудах, чтобы преизбыточная сила была приписываема Богу, а не нам.

Глиняными сосудами апостол называет себя и нас – христиан. Глиняные сосуды – это дешевые горшки, или кувшины, широко распространенные в то время и еще долго после, вплоть до наших дней (вспоминаются дешевые цветочные горшки красно-коричневого цвета), которые если и разобьешь, то не жалко. Горшку нечем гордиться, христианин – лишь очень скромный сосуд, носитель благодати Божией, которая действует в нем. Одной из проблем Коринфской церкви было появление ложных «лидеров», лжеапостолов, надменно возвышавших самих себя.

Фраза «земные сосуды» вызывает множество библейских параллелей. Первый человек, а, значит, и все мы, был создан из земли (Быт. 2,7). Основываясь на этом, можно сказать, что в данном контексте – «глиняные сосуды» – это наши земные тела. Вспоминается также история из книги Судей, когда судья Гедеон, взяв 300 израильтян, уничтожил соединенные войска мадианитян и амаликитян, собравшихся уничтожить Израиль. Для этого он приказал своим 300 воинам ночью зажечь факелы и спрятать каждый из них в глиняном горшке. Когда воины окружили лагерь спящих врагов, то по условному сигналу горшки были разбиты, и каждый воин заиграл на трубе, которую держал в другой руке. От множества света и шума мадианитяне и амаликитяне стали спросонья рубить друг друга и так израильтяне победили (Суд. 7, 15- 25).

Возможно, именно этот библейский эпизод имеет в виду апостол, когда в последующих стихах фактически говорит о том, что этим сосудам лучше быть в пренебрежении, лучше им быть разбитыми, чтобы ярко засиял свет Христов. Когда наши «глиняные сосуды» разбиваются скорбями, гонениями, страданиями, тогда ясно видна сила Божия в нас.

Еще одну ассоциацию вызывает греческий оригинал слов апостола Павла. «В глиняных сосудах» погречески это en ostrakinis skeusin, что вызывает в памяти слово «остракизм» и понятие «подвергнуть остракизму», обозначавшее в Древней Греции забрасывание глиняными горшками или их обломками. В современном русском языке это выражение используется в переносном смысле, как правило, в научном мире, для обозначения публичного осмеяния.

Стихи 8-9. Мы отовсюду притесняемы, но не стеснены; мы в отчаянных обстоятельствах, но не отчаиваемся; мы гонимы, но не оставлены; низлагаемы, но не погибаем.

Несмотря на разрушительную силу различных скорбей, которые перечисляет здесь апостол, они не могут окончательно разрушить христиан. Здесь апостол для примера использует четыре пары определений, как скорби касаются его.

Притесняемы – но не стеснены. – Отовсюду испытываем давление, но не раздавлены окончательно.

Мы в отчаянных обстоятельствах, но не отчаиваемся. – В отчаянных обстоятельствах мы обычно не знаем, что делать, мы в растерянности, замешательстве, теряем надежду. В нашей христианской жизни тоже бывают ситуации, когда мы не знаем, как поступить, не можем дать ответа на жизненно важный вопрос, мы бываем растерянны. Но вот, по благодати Божией (по слову апостола Павла) мы не потеряны окончательно, мы не теряем надежды. Славянское слово «отчаяние» происходит от глагола «чаять», т.е. «ждать», «иметь надежду». Полное отчаяние есть окончание ожидания и потеря надежды.

Мы гонимы, но не оставлены. – Греческий оригинал слова «гонимы» используется для обозначения охоты на дикого зверя, которого загоняют в засаду. Не оставлены Богом, Который верен Своему обещанию быть вместе со Своим народом.

Низлагаемы, но не погибаем. – Жизнь апостола Павла и многих первых христиан была постоянно под угрозой, и, в конечном итоге, как правило, оканчивалась мученической смертью. Но все попытки уничтожить христианство таким способом ни к чему не привели.

В рассмотренных четырех фразах девятого стиха апостол Павел показал, что христиане находятся в самых ужасных жизненных обстоятельствах, но никогда в нашей жизни не становится окончательно плохо. Господь часто показывает нам предел наших человеческих возможностей для того, чтобы мы обращались к Нему за помощью, Его силой жили, от Него были зависимы, и подает блага нам таким образом, чтобы мы чаще к Нему обращались за помощью. В следующем стихе апостол Павел суммирует приведенные сравнения и примеры, подводя под них общий знаменатель.

Стих 10. Всегда носим в теле мертвость Господа Иисуса, чтобы и жизнь Иисусова открылась в теле нашем.

Все те преследования и страдания, перечисленные в 8-9 стихах, и есть мертвость, которая в христианах подобна страданиям Христа, Который также претерпел преследования, страдания и Крестную смерть. Вся жизнь апостола была непрекращающимся мученичеством, исповеданием веры во Христа Воскресшего:

Стих 11. Ибо мы живые непрестанно предаемся на смерть ради Иисуса, чтобы и жизнь Иисусова открылась в смертной плоти нашей.

Если мы следуем за Христом в несении своего креста, терпим преследования, несправедливость, тогда и жизнь, которую Господь Иисус Христос дает миру, коснется и нас. Стих 11 поясняет стих 10: носим мертвость (10а) – значит непрестанно предаемся на смерть ради Иисуса (11а); 11б почти дословно повторяет 10б.

Стих 12. Так что смерть действует в нас, а жизнь в вас.

Смерть и ее спутники – преследования, скорби, гонения от врагов христианства настигают апостола и его спутников, но результат его апостольского служения – новообращенные христиане, познавшие Бога, дарующего им жизнь. Конечно, жизнь действует и в апостоле, но здесь он хочет показать контраст между апостольскими трудами и их результатами.

Стих 13. Но, имея тот же дух веры, как написано: я веровал и потому говорил, и мы веруем, потому и говорим.

Я веровал и потому говорил – прямая цитата из Псалма 115,1 – по славянски «Веровах, темже возглаголах…». Апостол говорит, что он и все христиане имеют тот же дух веры, как и пророк Давид, автор этого псалма. Святитель Иоанн Златоуст писал, что этот стих есть еще одно свидетельство, что один и тот же Дух Святой вдохновлял и авторов Ветхого Завета и авторов новозаветных книг. Вера не может молчать. Горе мне, если я не благовествую – сказал апостол в другом послании.

Стих 14. Зная, что Воскресивший Господа Иисуса воскресит через Иисуса и нас и поставит перед Собою с вами.

Так жизнь совершит свое главное действие в нас – как мы умирали со Христом в земных страданиях, так и воскреснем силою Христа Бога. Пред лицем Божиим предстанут все: прежде умершие, которых Бог воскресит, и те, кто будет жить в момент Второго Пришествия и Страшного Суда.

Стих 15. Ибо всё для вас, дабы обилие благодати тем большую во многих произвело благодарность во славу Божию.

Все, что делает и говорит апостол, что переживает и страдает – все для коринфских христиан. Святитель Иоанн Златоуст развивает эту мысль дальше: все домостроительство Божие – Воплощение Сына Божия, Его смерть и Воскресение – все ради человечества. «Обилие благодати» – здесь мы можем вернуться к 6-му стиху, с которого началось наше размышление, чтобы понять, что апостол говорит о том действии благодати Божией, которая дана ему и каждому христианину для проповеди Христа, для свидетельства о горней жизни. Она есть та самая благодать, сокровище, которое мы носим в глиняных сосудах. Познание Бога производит благодарность (греч. «евхаристия») и в душе обратившегося человека, и в душе того, кто помог ему найти путь к Богу.