Для справки: Акимов Виталий Викторович. Родился в 1973 г. в Бобруйске. В 1995 г. окончил Минскую духовную семинарию, в 1999 г. — Санкт-Петербургскую духовную академию, кандидат богословия. Проректор по учебной работе, доцент Минской духовной академии, доцент Института теологии БГУ. 8 ноября 2013 г. в Общецерковной докторантуре и аспирантуре успешно защитил докторскую диссертацию на тему «Книга Экклезиаст и литература древнего Ближнего Востока».

Окончание. Начало в №3(51) и №4(52) за 2013 год. Когда-то в детстве, читая книги об исчезнувших великих цивилизациях, рассматривая иллюстрации с древними памятниками, я в воображении своем представлял построенные из камня величественные города с прямыми улицами и стройными колоннадами. То, что рождало мое воображение, предстало явью на руинах в современной Иордании, в Джераше, древней Герасе. Парадная, величественная эллинистическая Гераса едва ли уступает итальянским Помпеям, которые хотя и сохранились в большей степени, но несут на себе печать провинциальности.

Гераса входила состав Десятиградия, десяти городов, которые были объединены римлянами в союз для защиты своей границы от кочевников после взятия этого региона войсками римского военачальника Помпея в 63 году до Р. Х. Десятиградие упоминается в Евангелиях, где сообщается, что за Иисусом Христом следовали люди из этого региона (Мф. 4:25). В Десятиградие направился проповедовать гадаринский бесноватый, после своего исцеления Спасителем (Мк. 5:20). По Десятиградию проходил и Сам Иисус Христос, направляясь от Тира и Сидона к Галилейскому морю (Мк. 7:31). Можно предполагать, что мостовые Герасы помнят стопы Божественного Учителя. В Герасе можно получить удовольствие и от прогулок по древним мостовым, обрамленным с обеих сторон стройными колоннадами, и от созерцания панорамного вида, который открывается с соседних холмов, на которых высятся руины античных храмов. Особенно захватывающая картина открывается от подножия высоко вознесенного языческого храма Зевса, откуда открывается великолепный вид на окруженную ионическими колоннами овальную площадь и исходящую от нее главную городскую улицу с коринфскими колоннадами – Кардо Максимус, на которой до сих пор видны следы от колес древних повозок. Глядя с высоты на этот вид, ловишь себя на мысли, что перед тобой есть не что иное, как прототип площади у собора святого Петра в Риме, построенной Лоренцо Бернини в 16 веке, с примыкающей к ней улицей Примирения, созданной в середине 20 века.

Древняя Гераса, которая в свои лучшие времена вмещала до 20 тысяч человек, откопана только частично. Нижняя часть древнего города занята современными постройками. Район же древних жилых зданий еще ждет археологов. Гераса пострадала не столько от арабского завоевания 7 века, сколько от землетрясения 749 года и последующего землетрясения 9 века. Современный Джераш возник на руинах Герасы благодаря черкесам, выходцам из Кавказа, которые, не по желав проживать в захватившей их земли Российской империи, поселились тут в 1878 году.

Мы приехали в Герасу в начале дневного зноя, прошли через Арку Адриана, миновали Ипподром, на котором обычно проводятся весьма правдоподобные представления с римскими колесницами, вошли в город южными воротами. А дальше – нас закружил этот необыкновенный город, его прекрасно сохранившиеся театры, руины языческих храмов и христианских церквей с напольными мозаиками (христианских церквей до арабского завоевания тут насчитывалось до полутора десятков), его мостовые и колонны. Знойным июльским полднем, когда почти нет посетителей, мы, не замечая летнего зноя, ходили по совершенно безлюдным улицам города, который в какой-то момент начал казаться миражом и никак не хотел отпускать нас.

Однако Гераса была в тот день для нас промежуточным пунктом, впереди нас ожидал Аджлун. От Аммана город Аджлун отделяет 80 километров. По мере продвижения на север Иордании, явственно ощущаешь, как меняются климатические условия. Ветер кажется уже не таким сухим, на холмах появляется все больше зелени, которая начинает напоминать леса. Название Аджлун связывают или с именем моавитского царя Эглона, или с именем монаха, проживавшего на вершине горы, где в 12 веке была возведена крепость ар-Рабад. Именно эта арабская крепость и была целью нашего визита. Считается, что крепость ар-Рабад была построена по распоряжению знаменитого Салах ад-Дина. Прежде на ее месте находился христианский монастырь, фрагменты построек которого были использованы при возведении новых укреплений. Поэтому на камнях крепости иногда можно заметить высеченные кресты. В 19 и 20 веках крепость пострадала от нескольких разрушительных землетрясений.

Аджлун привлекает не столько своими каменными руинами (примерное впечатление можно получить и в бастионах нашей Бобруйской крепости), сколько теми видами, которые открываются с вершин его крепостных стен. С высоты более 1200 метров над уровнем моря можно увидеть Иорданскую долину, горы Иудеи и Самарии. После пребывания в раскаленной и сухой впадине Мертвого моря, окруженной голыми каменистыми холмами, нам было необыкновенно приятно ощутить обдувающий влажный ветер и созерцать бескрайние холмистые зеленые дали, окутанные голубоватой дымкой. Наслаждаясь панорамой, мы быстро забыли о том, что внизу находится оживленный городок, на улицах которого в конце рабочей недели мы уже успели немного постоять в пробках.

Но не только красивые виды и память о христианском прошлом привлекли нас в Аджлун. Недалеко от этого города находится родина пророка Илии, та самая Тишба, которую мы благодаря греческому переводу знаем как Фесву. Сейчас тут находится местечко Листиб. Посещение этого места стало одним из самых трогательных моментов во всем путешествии по Иордании.

Водитель такси, который вез нас от Мертвого моря, привыкший к популярным у туристов маршрутам, не сразу смог найти интересующие нас места. Немного отъехав от Аджлуна, мы оказались в настоящей глубинке. Здесь мы испытали необыкновенную умиротворенность. В естественном природном окружении, вдали от ярких признаков цивилизации, вдали от суеты городов и поселков на исходе знойного дня легко было представить и ощутить ту незатейливую провинциальную атмосферу, в которой вырос один из величайших еврейских пророков.

Сначала водитель сумел привезти нас на холм Телль Мар Ильяс, на вершине которого археологи в 1999 году обнаружили руины двух храмов. В небольшом нижнем храме, который был построен в 6 веке, можно было увидеть следы недавнего присутствия молящихся, огарки свечей – несколько дней до этого, 21 июля был праздник пророка Илии. Верхняя церковь, воздвигнутая в 7 веке, считается самой большой из известных христианских церквей в Иордании (ее площадь 1 340 кв. метров). На полу трехнефной базилики частично сохранилось мозаичное покрытие. К храму примыкает небольшой баптистерий с купелью и мозаиками. В нескольких минутах езды расположено и селение Листиб, которое в 4 веке посещала и описала знаменитая Этерия. Молитвенно вспомнив пророка Илию, я со своим спутником, Ильей Поповым, направился обратно, в сторону Мертвого моря.

Краткое пребывание в дальней стране начало подходить к концу, подходили к концу и дни, и наши материальные средства. Но провести оставшиеся несколько дней в отеле было малопривлекательной перспективой. Хотелось все же прикоснуться к древностям, которые мы не смогли увидеть в цитадели Аммана и которые были перенесены в новый Иорданский музей в нижнем городе столицы Иордании. Через день мы все-таки вызвали такси и решили вернуться в Амман. Когда я сидел в машине, и смотрел на окрестности, меня вновь потянуло к путешествиям, и я решил спросить у водителя о возможности посещения не только Аммана, но и Умм-Кайса, древней Гадары. Водитель охотно согласился провести с нами целый день за наш счет. Новое здание Иорданского музея вызывает восхищение, особенно если сравнивать его с теми старыми пыльными витринами Иорданского археологического музея в цитадели, где хранились, да и еще хранятся артефакты мирового значения. Мы посетили музей спустя полгода после его открытия, которое состоялось зимой 2013 года. Приятно удивило, что вход него в связи с недавним открытием был бесплатным. На первом этаже удалось осмотреть памятники, относящиеся к эпохам палеолита, бронзового века, железного века, классического и позднеантичного периода.

Удалось воочию узреть хрестоматийные экспонаты, связанные с историей заиорданских монархий библейских времен, известные мне ранее по учебникам и книгам. В зале, посвященном истории письменности, неожиданно для себя обнаружил надпись о пророке Валааме, открытую в 1967 году, о которой я на протяжении многих лет рассказывал студентам на занятиях по библейской археологии. И, наконец-таки, удалось посмотреть на знаменитые кумранские свитки. Наиболее хрупкие из них помещены для осмотра в специальные светозащитные витрины, которые делают экспонаты зримыми только при нажатии специальной кнопки. Наиболее важные кумранские свитки находятся в специальном круглом зале, главное место в котором занимает Медный свиток, рассказывающий о местах, в которых спрятаны сокровища – десятки тонн серебра и золота, которые могли принадле жать Иерусалимскому храму, но которые так и не были найдены.

Воодушевленные музейной экспозицией, мы направились на осмотр расположенного неподалеку римского театра, великолепно сохранившегося одеона и музея народных традиций. Театр второго века, построенный во времена императора Антонина Пия, гармонично вписывается и в современный ландшафт столицы Иордании. Его сбегающие сверху вниз ступени, перекликаются с расположенными в таком же ступенчатом порядке домами на противоположных холмах. Со зрительных мест древнего театра можно наблюдать за движением современного города, наблюдать свысока во всех смыслах. Здесь кажется, что застывает время, здесь кажется, что перед тобой проходят тени ушедших в прошлое великих цивилизаций. Сидя в этом театре, прямо перед собой можно увидеть остатки древней цитадели, которая помнит осаду войсками царя Давида. Здесь можно увидеть и руины исчезнувших в небытие Древнего Рима и Византии. Отсюда Амман показался очень умиротворенным. Подумалось, что теперь Иордания, и это великое счастье, является тихим островом среди раздираемых конфликтами соседних ближневосточных стран – Египта, Сирии, обманчиво спокойного Израиля. А тем временем нас ожидал путь на север, к границам воюющей Сирии, в город Умм-Кайс, библейскую Гадару.

Путь в Гадару оказался достаточно длинным, водитель такси стремился поднять настроение, шутил, на остановках угощал нас напитками. Мы проехали ряд однообразных арабских поселений с уже привычными портретами короля и членов королевской семьи. Спустя несколько часов мы оказались у входа в древний город, связанный с жизнью Иисуса Христа. Евангелие рассказывает о том, что Спаситель, переплыв Галилейское море, вышел в стране гадаринской, где исцелил беснова того и вверг свиное стадо, в которое перешли бесы, из горы в море (Мк. 5:1-17).

Удивительно, но еще совсем недавно в археологической зоне УммКайса проживали люди. И кажется, что стены древних домов еще хранят тепло своих бывших хозяев. Нас же Гадара встретила абсолютным безлюдьем. На протяжении нескольких часов мы были единственными посетителями этого города, словно мы назначили библейской Гадаре личную, приватную встречу.

В новозаветные времена Гадара также принадлежала к Десятиградию. Во втором веке она стала городом поэтов, писателей, философов, художников. И это неудивительно, поскольку удивительно само расположение города и те захватывающие виды, которые открываются с городского холма. Современные путешественники входят в город с западной стороны и первые минуты, проходя между остатками домов, едва ли представляют, что их ожидает впереди. А впереди открывается великолепная панорама: внизу, в чаше, образованной большими холмами, лежит Галилейское озеро. Кстати, глядя на крутые обрывы гадаринских холмов, легко представить себе падение огромного свиного стада.

Гадара построена из темного камня вулканического происхождения, чем выделяется из всех городов, виденных мной прежде в Иордании. Из этого камня строились дома, высекались колонны, возводились театры. Из трех театров Гадары очень хорошо сохранился западный театр. Дошли до нас и остатки христианских храмов. Большой интерес вызвали у меня каменные двери, о которых я уже читал прежде. В музее археологического комплекса представлена целая коллекция подобных дверей, которые по форме повторяют филенчатые деревянные двери.

Археологическая зона этого города огромна, а потому еще не до конца расчищена. Центральная улица, обрамленная с двух сторон колоннами, с ровным каменным полотном столь протяженна, что мы, оправдывая себя жарой, так и не смогли дойти до ее окончания, где был расположен ипподром и монументальные ворота. Ближе к концу улицы стали встречаться подземные склепы. Подумалось, что именно в таких гробницах и скрывались от людей гадаринские бесноватые. Так перед нами зримо оживал евангельский текст. Над входом одной из гадаринских гробниц читают такой текст: «Тебе говорю, прохожий: как ты – я был, как я – ты будешь; живи жизнь как смертный».

Место это столь красиво, что даже его основательно разрушенный вид не навевал грусти и печали. Открывающийся от Гадары вид Галилеи вселял оптимизм и чувство жизни. С приподнятым настроением я возвращался к Мертвому морю. Обратный путь в отель пролегал через всю долину реки Иордан, от Галилейского до Мертвого моря. За окном мелькали холмы, леса, небольшие речки, сельскохозяйственные земли, но у меня перед глазами воскресали картины событий, проходивших на этих землях 2 и 3 тысячи лет назад, библейские земли оживили библейские страницы. Последние слова могут показаться несколько двусмысленными. Но они правдивы в каждом своем смысле. Посещение библейских мест способствует более яркому восприятию библейских событий. С другой стороны, пример государства Израиль ясно показывает ту силу, которой обладают библейские страницы, показывает то, как библейское прошлое может изменить наше настоящее.