Современная жизнь диктует настолько быстрый и энергичный темп существования, что мы не замечаем ничего вокруг. Это касается не только стремящегося научнотехнического прогресса, различных ноу-хау, но даже и обыденной повседневности. Также быстро и не заметно растут дети, стареют родители, становятся слабее бабушки и дедушки. Переходный возраст ребенка – тяжелый период в каждой семье. Слезы матерей, безысходность, непонимание – это все обусловлено множеством аспектов, касающихся в первую очередь воспитания. О предпосылках и последствиях неправильно заложенного фундамента в строительстве отношений с ребенком в семье, мы пообщались с православным психологом Михаилом Игоревичем Хасьминским.

— Михаил Игоревич, что делать, чтобы с взрослением детей не разрушились их взаимоотношения с родителями, чтобы в семье сохранились мир и гармония?

— У детей и родителей должна быть общая платформа – система ценностей. Если этой системы не существует, то вся привязанность, любовь строится на зависимости друг от друга в силу каких-то причин: дети не могут сами жить (ведь, когда они маленькие, надо чтобы их кто-то кормил, поил), они психологически не готовы к самостоятельным поступкам, серьезным действиям. Если нет общих ценностей, то людей вообще ничего не объединяет. И в момент, когда крайняя необходимость от зависимости отпадет – произойдет разрушение и, в итоге – непонимание друг друга. Раньше у людей были общие цели, общее понимание и приоритеты в жизни, отношение к духовному росту и т.д. И вот если эти системы не совпадают, то неминуемо разрушается все!

К сожалению, многие родители вообще не думают о том, чтобы формировать у своих детей правильные нравственные и духовные ценности. Но ведь этот факт очень серьезный и не надо забывать, для того чтобы сформировать у ребенка правильные ценности, необходимо и самим этими ценностями обладать. Потому что если у родителей ориентиры и требования от жизни сугубо потребительские – заработать денег, купить-продать – то, ребенок, хватая за ориентир эту схему – ложную, тоже начинает только потреблять. И получается конфликт: ребенок хочет потреблять, родители хотят потреблять. Данная коллизия и разрушает отношения. Только нужно напомнить, что они были эгоистичные. Не забывайте, что нормальные гармоничные отношения основаны на любви.

А любовь – это самопожертвование, это жертва. Вот когда все друг другу жертвуют не ради чего-то, а от души, то такой круговорот любви объединяет людей.

Можно сказать, что любовь – это некий воздух. Давайте представим самолет. Как эта огромная железная махина, разбегаясь по взлетной полосе, может взлететь? Воздуха не видно, но он обладает плотностью и способен удержать огромные конструкции на себе – даже летательное сооружение. Любовь можно сравнить с воздухом: когда есть стремление – разбег самолета, то возникает и подъемная сила, способствующая его взлету. Это явление можно сравнить с христианской жизнью на земле. Ведь, если самолет до конца взлетной полосы не взмыл в небо – он разобьется. Когда конец полосы разгона для каждого из нас – неизвестно.

Наша задача научиться самим и научить детей лететь!

— Как построить новые отношения, которые подверглись кризису?

— Новые отношения построить нереально. Безусловно, Господь постоянно дает нам какие-то трудности, проблемы, которые поучают людей и позволяют правильно расставлять приоритеты. Разрушается старая эгоистичная, потребительская система и возникает новая система истинных ценностей – настоящих, христианских. Но для создания этой платформы необходимо приложить много усилий и стараний.

— Переходный возраст – переосмысление ребенком каких-то ценностей, взглядов. Как должны вести себя родители в этот период?

—Воспитанием, закладкой фундамента нужно заниматься задолго да переходного возраста. Потому что в этот период уже поздно что-либо делать.

Когда самолет на скорости 220, командир борта должен принимать решение: взлетать или нет. А тут еще, оказывается, все только начинается: мы вникаем в проблему и пытаемся понять, что надо делать, как помочь ребенку. Но познавать проблему уже поздно. И конечно происходит разделение – сепарация. В этот период ребенок считает себя взрослым, чувствует свою индивидуальность, ищет себя в этом мире. А если его не научили в свое время: компас не дали, карту не дали, как ориентироваться в мире не объяснили, ему будет очень сложно найти верное направление. Кто начинает учить, когда человек в Тайгу попал? Уже поздно этим заниматься – закладывать верный ориентир в воспитании.

— В такой момент – переломный – родители могут потерять своего ребенка?

— Конечно. И очень часто именно так и происходит. Безусловно, бывают случаи со счастливым концом, когда ребенок перерастет кризисный возраст и все возвращается на круги своя. Но для этого родителям надо усиленно молиться, просить Господа даровать чаду разум, которого они сами в нужное время не заложили. Надо молиться!

Нам известен великий пример, как молитвой возвращали одного человека — праведная Моника Тагастинская (330–387 гг.), мать известнейшего христианского богослова древности – блаженного Августина (354–430 гг.).

Святая Моника родилась в Северной Африке. Родители ее по вероисповеданию были православными христианами, а по происхождению – берберами. Этот народ был жесток и суров и в семье Моники также прослеживались такие же национальные черты. Девочку и ее двух сестер воспитывала нянечка – состоятельные родители могли это себе позволить – христианка, но весьма строгая и жестокая.

Когда Моника выросла, родители выдали ее замуж. Несомненно, жених, как и они, был достаточно богатым землевладельцем и занимал какой-то государственный пост в городе Тагасте (ныне – город Сук-Ахрас). Но он был язычником, и вообще оставался равнодушен к религии. К тому же Патриций (так звали мужа святой. Моники), обладал необузданным характером, хотя в душе был не так уж и жесток. Но положение в обществе обязывало его вести разгульный, далеко не семейный образ жизни. Но праведная Моника смирялась и по мере своих сил старалась поддерживать мужа, помогая ему во всех добрых начинаниях – пример ее истинной христианской любви.

Главным в любви праведной Моники к своему супругу была молитва. Постепенно Патриций начал интересоваться ее верой. А за интересом, подкрепленным горячими молитвами любящей супруги, пришло и обращение. Патриций искренне уверовал во Христа и принял Святое Крещение.

У Моники и Патриция был сын. К сожалению, его обращение к Богу произошло не сразу. В течение десяти лет Монике пришлось быть свидетельницей его упорства в ереси. Она жила, проливая слезы о погибающем сыне, всячески убеждая его в истинности Православия.

Но Монике не раз открывались видения насчет ее сына. Так, когда он решил переехать в Италию, как святая ни противилась этому – последовала за ним. И здесь Амвросий Медиоланский (340-397 г.г.) обратил в христианство и её сына.

«И Ты простер руку Твою, – пишет блаженный Августин, – с высоты и «извлек душу мою» из этого глубокого мрака, когда мать моя, верная Твоя служанка, оплакивала меня перед Тобою больше, чем оплакивают матери умерших детей. Она видела мою смерть в силу своей веры и того духа, которым обладала от Тебя, – и Ты услышал ее, Господи».

— В семьях, где ребенок воспитывался, рос в церкви, чаще возникают подобные конфликты, переломные моменты?

— Дети ломаются, когда воспитываются фарисейски. «Должен вычитывать столько страниц, должен обязательно читать такое количество молитв, должен столько служб посещать» и т.п. Тогда появляется не внутренний стрежень, а полумеханическая фарисейская вера. Она долго не живет. Как только ребенок освобождается от такой веры, постоянного контроля, прессинга, он сразу же выскальзывает за пределы таких взглядов на жизнь. При этом, вырвавшись, он не умеет стоять на ногах, не имеет опыта самостоятельной христианской жизни. Тогда наступает трагедия – родители пытаются вернуть его насильно. Следственно напряжение растет еще больше – это ведет к огромному конфликту. Когда есть внутренняя вера, настоящий опыт Богообщения, только тогда ребенок из Церкви никогда не уйдет. Он может охладеть, меньше ходить на службы, реже исповедоваться, но из церкви не уйдет.

Давление – это не вера. Из-под палки молиться не отправляют. Это язычество.

— На чем в Вашей семье основывается воспитание сына?

— Я сам вырос в неверующей семье. Это оставило свой отпечаток на моем пути к Церкви.

А сейчас, в семье, стараюсь примером показать, как это — жить похристиански. Когда человек наблюдает, стремится к общению с Богом, Господь отворяет любому стучащему. Но Бог не открывается фанатикам, фарисеям. Ведь таким Он не нужен, они получают удовольствие сами от себя – самодостаточны. А Богу это не нужно.

Система ценностей в нашей семье формируется Евангелием, примерами святых и собственной жизнью. И если ты говоришь ребенку, что всех нужно любить, а сам обсуждаешь, орешь, то это совершенно бесполезное и бестолковое дело. Ничего этим добиться невозможно.

Родители должны собственной жизнью утверждать ценности, но понятно, что для этого их надо иметь самим. Это большая проблема в нынешнее время – у людей нет ценностей.

Если родители думают только о суетном, материальном, то понятно, что и ребенок будет думать об этом. И ни воскресная школа, ни беседы с батюшкой не спасут – он подражает маме и папе.

И не обязательно человек должен быть православным. Ведь детей воспитывают с самого зарождения мира. У меня была не православная семья. Но система добра и зла, самопожертвования, любви, осознание того, что надо жить не только ради себя – основной «закон» с детства. А в современном обществе тенденция обратная – не альтруистическая, а эгоистическая жизнь. Пусть даже человек не христианин, но если он альтруист – он искренне жертвует собой, делая дела любви. Посредством этого он все равно придет ко Христу, и Христос примет этого человека.

– Уход (полный или частичный) из Церкви в подростковый период – это неизбежность, или следствие ошибок родительского воспитания?

–Это неизбежность. В семье, где всем руководит директивная православная мама, которая заставляет ребенка вычитывать, молиться и т.п., происходит подавление ребенка. Так и вырастают инфантильные мальчики, которые бегут от ответственности, не могут принимать решения, самостоятельно создать семью. Не побоюсь назвать их женоподобными. Потом мы и удивляемся, почему молодые люди бросают семьи, детей, да потому что в них самих чувство ответственности не воспитано. Зачем ему жениться, проявлять характер. Жертвовать собой – зачем? Легче маме подчиняться и принимать ее готовые решения.

И этот период – грань, когда возможно отделение от Церкви. Ведь, когда происходит становление личности, переосмысление всех аспектов жизни, в том числе и духовной – в любом случае происходит охлаждение. Но это зависит, безусловно, от предшествующего периода. Насколько самостоятельным человек был в вере, собственном Богообщении – настолько он и силен.

Беседовала Лидия Скуловец